— О нет, не выйдет! — В несколько прыжков обогнув автомобиль, Крис грубо схватил девушку за плечо, развернул ее и прижал к дверце. — Мне плевать, что вы чужая невеста. Сейчас вы моя! — прошипел он сквозь зубы и так сильно сжал ее в своих объятиях, что ей показалось, будто она слышит хруст собственных костей. Его губы жадно скользнули по ее лицу. Линн боролась, как пойманный зверек, вырываясь изо всех сил, но с каждым неуклюжим движением его захват усиливался. И вдруг она почувствовала невероятную слабость — ее тело обмякло в его объятиях, и она против своей воли ответила на его страстный поцелуй. Сопротивление было сломлено окончательно и бесповоротно. Прошло несколько секунд, показавшихся ей вечностью, затем он резко отстранился, ослабив железную хватку, и с торжествующим блеском в глазах посмотрел на нее сверху вниз, наслаждаясь своей победой. Он легко подтолкнул девушку, чтобы она отошла подальше от машины, сел за руль, с размаху захлопнув дверцу, быстро развернулся, и в следующий миг автомобиль скрылся в темноте.
Линн закрыла лицо руками. Такого унижения она не испытывала никогда в жизни. Он за несколько минут до основания разрушил все барьеры, которые она с таким трудом воздвигла между ними. У нее никогда не хватит сил их восстановить.
Впервые она призналась себе, что сильно и безнадежно влюблена в этого человека. Не было смысла отрицать. Она поняла, что уже не сможет справиться с этим чувством и что ее любовь останется безответной. Они, вероятно, больше никогда не увидятся.
Миновал уик-энд. Линн встретила начало новой недели с отчаянием. В субботу она позвонила Кену и сказала, что не сможет прийти на свидание, потому что плохо себя чувствует — наверное, из-за того, что они долго засиделись в ресторане прошлой ночью, — и пару дней отдохнет.
— Жаль, что я не смог проводить тебя домой вчера вечером, — сказал Кен. — Одно утешает: Крис — опытный водитель и, надеюсь, благополучно довез тебя до дому. Все хорошо, любимая?
Линн порадовалась тому, что Кен не видит ее лица.
— Да, все… все хорошо.
В понедельник утром, когда она вошла в учительскую, Мэри встретила ее долгим, внимательным взглядом.
— Что с тобой, Линн? На тебе лица нет. С тобой все в порядке?
— Ну разумеется. Не волнуйся за меня, Мэри.
Тон, которым это было сказано, выдал девушку, и Мэри с сомнением покачала головой:
— Я же чувствую, что здесь что-то не так. Ты меня не обманешь, Линн. Я могу чем-нибудь помочь?
