Линн сжала сумочку и облизнула сухие губы.
— Думаю, да. Видите ли, листы с контрольными вопросами выдаются школьникам разными учителями английского языка и литературы. Таким образом мои классы получают опросники других преподавателей, которые составляют тесты, исходя из собственных методик и того материала, который они дают детям на своих уроках. Моя же система преподавания несколько отличается от традиционной.
— Но есть же программа. Вы ведь следуете программе?
— Да, конечно, но я не придерживаюсь программы так строго, как другие учителя, и к тому же имею полное право излагать материал в том порядке, который считаю целесообразным.
В этот момент инспектор отвернулся от окна, подошел к ближайшему креслу и опустился в него, по-прежнему держа руки в карманах. Он, казалось, находил директорский стол чрезвычайно интересным объектом наблюдения и погрузился в изучение того, что на нем находилось. Не глядя на Линн, он произнес:
— Мы подошли к главному вопросу. Вам удается охватить всю программу к концу учебного года?
— Да, и у нас остается время для занятий более интересными и полезными вещами.
Крис Йорк поднял брови:
— Например?
— Ну… — Линн смутилась под его пристальным взглядом и уставилась на сумочку, которую немилосердно тискала в руках. — Видите ли, я думаю, что работа над рефератом расширяет кругозор.
— Неужели?
Нотка скептицизма в голосе инспектора задела Линн.
— Подготовка реферата, мистер Йорк, подразумевает чтение дополнительной учебной литературы, справочников, романов, пьес, поэм и так далее.
Она остановилась перевести дыхание, и инспектор подался вперед, прерывая ее:
— Есть другой момент, который я хотел бы прояснить, мисс Хьюлетт. Это надиктовывание стихов на магнитофон на фоне музыки… Какую роль оно играет в изучении английской литературы? — Он иронично прищурился. — Та рифмованная ерунда, которую мальчики декламировали в моем присутствии, не имела ничего общего с классической поэзией, упомянутой в программе. Я не услышал ни строчки из Шелли, Китса, Милтона… Если вас интересует мое мнение, они несли какую-то чушь и, кажется, сочиняли ее прямо на ходу.
— Мистер Йорк, — Линн посмотрела на него в упор, — это не чушь! — Ее щеки запылали от гнева. — Когда-нибудь я покажу вам их лучшие стихи.
Он пожал плечами, словно говоря: «Пожалуйста, если вам так угодно, но едва ли это меня убедит».
Линн продолжала, непоколебленная его отношением:
— Образы и игра воображения в их поэмах должны заставить людей, подобных вам, задуматься. В их возрасте писать стихи так же естественно, как дышать.
