— Она самая, — прошептала девица.
Айрис не выдержала, и лицо ее исказила гримаса ярости.
В этот момент в комнату вернулся Барри и посмотрел на нее.
— Что с тобой? — спросил он.
— Дозвонился до Дика? — ответила она вопросом на вопрос.
У Барри не хватило умения притвориться, и она поняла, что он лжет, когда услышала:
— Дика не было, но он просил передать, что сам мне позвонит. Он сменил крышу.
— Спасибо и на этом, — сказала Айрис и встала.
Девица под простыней сказала:
— Погоди, я тебя подброшу. У меня внизу машина.
— Еще чего! — сказал Барри и грубо толкнул ее назад в постель.
Айрис открыла дверь, обернулась, сказала Барри: «Чтоб ты провалился, ублюдок!» — и хлопнула дверью изо всех сил.
Дик не покинул квартиры Мейбл, но натерпелся страху. В десять часов к Мейбл пожаловали два детектива для нового допроса. Дик спрятался в шкафу. Без оружия, запертый, он чувствовал себя голым. Он слушал их разговор, опасаясь, что оставил какие-то следы, указывающие на его присутствие в квартире. У него уходила душа в пятки, когда он думал, что они могут устроить тут обыск. Он покрылся испариной в душном шкафу. Пыль лезла ему в нос, и он закусил губу, чтобы ненароком не чихнуть.
Позже заявился мистер Клей из похоронного бюро. Дик как раз был в спальне и быстро залез под кровать. Вдова и Клей так долго обсуждали финансовые вопросы, что Дику показалось, что они собираются не хоронить Джона Хилла, а выгодно продать кому-то его тело.
Затем Мейбл снова превратилась в безутешную вдову и стала оплакивать свою горькую судьбу, проливая такое количество слез, какого хватило бы на целый приход. Единственным способом избавиться от этого наводнения оказалось утешение в постели. Ему пришлось утешать ее столько раз, что он пришел к выводу: не погибни Джон Хилл от налетчиков, он скончался бы в постели от этой бабы. А впрочем, может, она вела себя так именно потому, что ее обожаемый муж скончался? Вдруг это такая странная реакция на его смерть? Или прорвался скрытый комплекс шлюхи? Если смерть мужа разбудила в ней такое, то ему, Дику, похоже, надо проявлять осторожность. Или он исключение? Раз он ее пастырь, то должен ее пасти, так, что ли? Или она считает, что если согрешит со священником, то Бог ее простит, и чем сильней согрешит, тем больше будет Его снисхождение? Или просто у нее зуд в одном месте? Короче, Дику до смерти надоела эта страстная баба, и он проклинал на чем свет стоит Джона Хилла за то, что тот дал себя подстрелить.
