Впрочем, для многих, уверовавших в преподобного О'Мэлли, это был еще и пикник. То здесь, то там мелькали бутылки с пивом, вином и виски, и кто-то, не утерпев, пускался в пляс. Черные лица озарялись белозубыми улыбками. Глаза говорили, тела обещали, души предвкушали — что именно, не знал никто.
В центре площадки была выкопана яма, в которой тлели поленья, накрытые железной решеткой. На этом гриле медленно поджаривались длинные ряды свиных ребрышек. Жир шипел, падая на угли, поднимая ввысь едкий пахучий дым. Время от времени четверо работников длинными железными крюками переворачивали свинину. Шеф-повар в белом колпаке и белом халате поливал ребрышки горячим соусом из черпака на длинной ручке. Две женщины в белом, похожие на медсестер, сидели за кухонным столом, накладывая на бумажные тарелки свинину, и, добавляя хлеб и картофельный салат, продавали по доллару порция.
Аппетитный дразнящий аромат свинины заглушал все трущобные миазмы. Мужчины в рубашках с короткими рукавами, женщины в легких платьях и полуголые дети добродушно толкались, поглощали пряное угощение и швыряли объедки на землю.
Заглушая гул транзисторов, раскаты смеха, отдельные выкрики, в динамиках гремел голос преподобного О'Мэлли:
— Африка — наша родина, и мы туда возвращаемся. Хватит нам собирать хлопок для белых, хватит нам питаться салом с кукурузными лепешками…
— Верно, верно…
— Полюбуйтесь вот на это, — продолжал О'Мэлли, указуя на деревянный щит на проволочном ограждении. Там сообщалось, что через два с половиной года на этом месте воздвигнут жилой комплекс, и указывались цены квартир, которые были не по карману никому из собравшихся. — Вам придется ждать два года, прежде чем вы поселитесь в этих клетушках, если, конечно, сумеете скопить денег, а потом вносить высокую квартплату. К тому времени те, кто переедет в Африку, будут снимать уже второй урожай. Там вы будете жить в своих собственных домах и разводить огонь только для того, чтобы приготовить пищу, а не согреться в стужу. Там не будет стужи, там всегда будет солнце. Там у нас будет свое, черное, правительство, свои лидеры…
— Здорово! Отлично!
Доллары лились рекой. Люди с сияющими глазами делали ставки на надежду. По очереди они подходили к столу, вносили по тысяче и расписывались в ведомостях. Охранники забирали деньги и складывали их в открытый сейф в броневичке.
— Сколько? — шепотом осведомился О'Мэлли у секретарши.
— Восемьдесят семь, — также шепотом отозвалась та.
