Эх, был бы сейчас здесь Ник – он бы сумел и птиц уберечь, и за остальными животными следить. Митриллиан, пока Сигурд был в госпитале, обустроила все неплохо – за животными налажен должный уход, никто из них не голодает. А вот до того, что было при Нике, все равно далеко…
«И куда он направился, куда подевался?» – в очередной раз задал себе вопрос Сигурд. Георгий говорит, что это было необходимо. Для чего – необходимо? И кому? Той самой неведомой силе, которая хочет, опираясь на людей, решить какие-то свои проблемы? «Богине» этого мира? А она существует, вообще-то говоря? Или существует некий малопонятный человек Георгий?..
В любом случае, сделано все было, видимо, просто – мальчишке задурили голову и отправили на поиски… допустим, какого-нибудь ценного артефакта.
Сигурд вспомнил, как огорчился Ник, узнав, что в экспедицию к Сиреневым Скалам его не возьмут. Надо было сделать мальчишку оруженосцем, тогда бы он не сорвался на этот дурацкий поход незнамо куда. Если бы путешествие было безопасным, почему тогда Георгий не отправил кого-то из своих людей? К тому же насколько здесь, на Плацдарме, «безопасно», в первые дни после Высадки увидели многие. Почему за артефактом не была отправлена многоболтливая Инга, например?
Сигурду снова пришлось погасить очередной приступ раздражения.
Инга, секретарша Георгия, по виду – скандинавская крестьянка. Что она наплела остальным о последнем Совете? Ведь наверняка преувеличила все раз в двадцать. Теперь весь Эльсинор (за исключением дружины, конечно, да еще пары-тройки умных людей вроде капитана и Мастера Анри) смотрит на ярла так, словно бы у него в один прекрасный момент выросли клыки.
Сейчас Сигурд даже не вспоминал, что вместе с Ником исчез Эллор-менестрель, который вроде бы относился к «людям Ингвара», что Инга могла плести что угодно, но Совет был открытым, притом на такой открытости настаивал в свое время он сам.
Сигурд толкнул скрипучую дверь, прошел по коридору к выходу из терема. Потом он привычно натянул капюшон отороченного мехом плаща и вышел под дождь.
Да, погодка и в самом деле не радовала. Сигурд по-волчьи втянул носом сырой, пахнущий мхом, дымом и грибами воздух и неожиданно улыбнулся. Черты его лица смягчились, а глаза потеплели, перестав быть похожими на осколки черного льда.
Среди огромных черно-коричневых стволов деревьев, осторожно ступая по размытой земле, двигалась тонкая, закутанная в синий плащ фигурка.
– Вэл! – окликнул ее Сигурд, шагая навстречу. – Ты с ума сошла – в такой ливень, да еще в сумерках, ходить по лесу в одиночку!
