— Как же вы познакомились с этим загадочным Хитклифом? — спросила я.
— Я арендовал у него Мызу, — ответил мистер Локвуд. — Тогда он был богатым джентльменом, крупнейшим землевладельцем в округе.
— Значит, мы говорим о разных людях, поскольку Хитклиф, о котором слышала я, — бродяга, истинное дитя природы.
— Всё удивительнее и удивительнее! Это вылитый Хитклиф в начале его жизненного пути! — воскликнул мистер Локвуд. — Он начинал батраком и бегал по вересковым пустошам вместе с подружкой и названой сестрой, из семьи Эрншо. Как, вы и о ней слышали?
Если и слышала, то признаваться не стала.
— Эрншо — древний род, известный в округе. Но вы сказали, Хитклиф был батраком? Как же он превратился в богатого джентльмена?
Мистер Локвуд улыбнулся.
— Это любопытная история. В моём распоряжении оказался документ, написанный самим Хитклифом и проливающий свет именно на эту загадку.
Он извлёк из-за пазухи объёмистый пакет в конверте фирмы «Мулреди», адресованный, как я заметила, самому Локвуду. Это было странно. Подобные конверты появились только в последние годы, а мой собеседник утверждал, что отправитель умер десятилетия назад!
— Я думаю, что это письмо написано не так давно, — осмелилась я высказать свои сомнения.
— Разумеется, он написал это письмо очень давно, лет шестьдесят назад, когда был молод и только-только разбогател. Но он писал его не мне!
— Тогда как же этот пакет попал к вам?
— Мне недавно прислало его третье лицо.
Убедившись в необоснованности моих сомнений, я больше не прерывала его рассказ.
— Пакет предназначался всё той же мисс Эрншо, Кэтрин или Кэти, как называл её Хитклиф, подруге его детства. Он сбежал из дома от притеснений, которым там подвергался. Старший брат Кэтрин обращался с ним, как с рабом. Хитклиф написал это письмо после нескольких лет отсутствия, чтобы объяснить Кэти, как возвысился за эти годы, и просить её руки.
— Она согласилась? — спросила я.
— Нет, она не получила послания и ничего не узнала о своём названом брате. Она вышла за другого, хотя любила Хитклифа.
— Какой злой рок преследовал их?
— Не только их; трагедия затронула многие жизни. Однако трудно сказать, лучше ли было бы, сумей возлюбленные соединиться.
Этого я стерпеть не могла.
— Когда двое любят, и любят самозабвенно, разве они не должны быть вместе?
— Наверное, должны; но это случай исключительный. Право, не знаю. — Он покачал головой, теребя пальцами коричневый пакет.
— Но почему письмо не попало к мисс Эрншо? И как оно оказалось у вас?
