Гизелла опустила голову и кивнула. Отец продолжал метаться перед ними.
— Может быть, начнем?
Она вздохнула:
— Я не много могу рассказать. А все остальное — глубоко личное.
Джордж Грант рявкнул:
— Ты совершенно права, если думаешь, что я сваляю дурака и просто так дам тебе пять тысяч долларов за глупое пари! Еще никогда я не слышал, чтобы так бросались деньгами!
Джойс перебила его:
— А я говорю, что ты сейчас валяешь дурака. Вспомни, Джордж Грант, что трастовый фонд принадлежит Гизелле. И пора отдать ей бразды правления.
— Ты, должно быть, шутишь! После всего того, что случилось? Она обанкротится через неделю, — засмеялся отец. — Она промотает все, участвуя в пари. Из-за рекламных щитов, из-за чего угодно. О чем ты думаешь?
— Ради всего святого! — выпалила ее мать. — Ты, похоже, забываешь кое о чем, Джордж.
— Что же это?
— Есть вещи, которые важнее денег…
— Назови хотя бы одну, — возразил он.
— Твоя дочь осталась жива и здорова, хотя ураган разнес этот остров в щепки! Ты думал об этом? — Она ткнула ему в грудь пальцем. — Нет. Ты только и делаешь, что кричишь и ругаешься.
Гизелла с удивлением смотрела то на одного, то на другого. Она уже видела, как мать брала дело в свои руки, но чтобы так!
— Что ты за отец?
Джойс закончила свою лекцию и поставила жирную точку, еще раз ткнув его пальцем в грудь.
Джордж Грант не смел пошевелиться. Его лицо раскраснелось от стыда и удивления.
— Я… м-м… я просто… я не понимал, — пробормотал он и извиняющимися глазами посмотрел на Гизеллу.
— Ладно, папа. У тебя, как и у Митча, есть полное право негодовать. Только я не хочу больше об этом говорить, если вы не возражаете. Не надо меня ругать за то, что я сделала, — сказала Гизелла. — Мне и самой от этого нехорошо.
* * *
Грустно вздохнув, Гизелла прильнула к иллюминатору. С высоты полета Парадайз-Ки был похож на сплошные джунгли. Осколки и растительность скрывали под собой песчаные пляжи. К счастью, бунгало почти не пострадало. Удар стихии пришелся на другую часть острова. Она задумалась, выстоял ли ее укромный уголок перед натиском урагана…
«Возможно, и нет. Вероятнее всего, мой укромный уголок, где я вместе с Митчем открыла магию любви, теперь совершенно разбит, как и мое сердце», — подумала Гизелла. В душу ее проникла тоска. Она мучилась от желания, любви, чувства потери. Горькая обида сдавила ее сердце.
Лучи солнечного света прорывались сквозь облака. Трудно было поверить, что всего несколько часов назад небо было черным, зловещим и пугающим, лил дождь и бушевал ветер. Теперь же, когда солнце сияло на небосклоне, мир снова превращался в спокойный рай, словно ничего не произошло. Но это было не так. И дело тут не только в урагане. Все тело Гизеллы изнывало от невыплаканных слез и одиночества. Она хотела забраться в какой-нибудь темный уголок и все забыть. Но не представляла, как можно это сделать.
