— Сначала я хочу посмотреть ваше портфолио.
— Вообще-то я его не принесла.
— Вы оставили его у Уоррена? — спросил он нетерпеливо.
— Да, похоже на то, — пробормотала она, все глубже падая в пропасть лжи. Слишком глубоко, чтобы выбраться из нее.
— Ну, тогда приступим к пробам. Одежда, дорогая. Сними ее.
— Свою одежду? — попыталась выдавить она.
Что за фотограф был этот парень? Икота могла возобновиться в любую минуту. Она чувствовала, что этот момент вот-вот наступит. Она слишком разнервничалась, но его присутствие как будто сдерживало появление очередного приступа.
— Что, в этой комнате эхо? Или ты плохо слышишь? — Он раздраженно вздохнул.
Гизелла переминалась с ноги на ногу.
Не получив ответа, Митч задал еще один вопрос:
— На тебе нет купальника? И ты не принесла его с собой?
— М-м, нет…
Митч выругался про себя.
— Разве Уоррен ничего не сказал?
Вполне правдиво Гизелла ответила:
— Нет, он мне ничего не говорил.
Если бы она знала, кто такой Уоррен, она, долго не раздумывая, влепила бы ему пощечину.
Проведя рукой по все еще влажным волосам, Митч просто уставился на нее. Он прищурился, и Гизелла была совершенно уверена, что он назовет ее лгуньей.
— Ну ладно, мисс Красивые Ножки, мы поступим по-другому.
Он ушел в спальню и вернулся через несколько секунд с белой хлопчатобумажной рубашкой в руках, которую бросил ей.
— Иди и переоденься в это. Закатай рукава, подними воротник и оставь три верхние пуговицы расстегнутыми. Это должно сработать. Так я пойму, как ты получаешься на снимках.
Дрожащими руками Гизелла поймала рубашку. Не зная, что делать, она на мгновение задумалась и отправилась в спальню.
Может быть, сказать ему правду? Да, она должна поступить именно так. Ей нужно это сделать. Окажись она перед камерой, он сразу поймет, что она не модель.
Но Гизелла вопреки здравому смыслу, подавив икоту, сняла платье. Расстегнув бюстгальтер, она надела рубашку. Расстегнутая рубашка едва прикрывала ягодицы и обнажала ложбинку на груди.
— Ну, я готова, — тихо сказала она, затаив дыхание.
Нервы у нее были на пределе. «Если он догадается, тогда я проиграю пари. Митч запросто выкинет меня из квартиры в одной рубашке. Это сразу же попадет на страницы светской хроники или, еще хуже, на первые полосы желтой прессы». В своем воображении она уже рисовала возможные заголовки: «НАСЛЕДНИЦУ УНИВЕРМАГОВ ПОЙМАЛИ ПРАКТИЧЕСКИ ГОЛОЙ!»
Оторвав глаза от камеры, Митч посмотрел вверх, снова опустил их, затем вскинул голову и уставился на нее. Его голубые глаза казались темнее, рот был полуоткрыт, словно он был чем-то удивлен.
