Он встал, подошел к Элли и ущипнул ее за нос.
— Ты же знаешь, моя дорогая невестка, что я действительно тебя люблю, но иногда ты позволяешь всяким романтическим бредням взять верх над здравым смыслом! Между мной и Маргарет Чейстен не может быть никаких отношений, а тем более долгосрочных. А если что-то и есть, то это так же мимолетно, как и все предыдущее. Понимаешь?
— А ты не думаешь, что она исключение? — почти выкрикнула Элли, потому что Трей уже подошел к дверям, чтобы выйти.
Ее вопрос остановил его.
Исключение?
Он не мог ни подтвердить, ни опровергнуть это. Он просто не знал, что сказать.
Помяв в нерешительности шляпу и проведя рукой по волосам, он пожал плечами:
— Нет, то есть, кажется, да. — Потом, чертыхнувшись, покачал головой. — Я не знаю, не знаю!
— Ну, — усмехнулась Элли, — если ты не знаешь, Трей, то, наверное, тебе следовало бы это узнать.
Но Трей не был уверен в том, хочет ли он знать это. Интуиция, граничащая с инстинктом самосохранения, подсказывала ему, что Маргарет опасна для него и лучше ее избегать.
Но Трей был человеком любопытным и потому спросил:
— И что ты предлагаешь?
— Ты должен спросить ее, хотела бы она работать у нас на ранчо. Узнать, нравится ли ей заниматься тем, чем она занималась сегодня, и довольна ли она собой и нами. А может, она хотела бы работать на ранчо кем-нибудь еще?
Трей задумался: а хочет ли он видеть Мэг рядом не только до конца этой недели? Чтобы она жила здесь, на ранчо, или где-нибудь поблизости? И он видел бы ее каждый день?
И ждал ли бы он с нетерпением выходных, чтобы сказать ей наконец-то «до свиданья»?
Конечно, расставаться с Мэг сейчас ему очень бы не хотелось. Но что будет через два, три месяца? За это время волнение пройдет, страсти улягутся, новизна и острота чувств притупятся, они сработаются, привыкнут друг к другу. Захочет ли Трей тогда, чтобы она была рядом? Нет, эта перспектива не радовала Трея. Совсем не радовала.
— Ну, если ты ее об этом не спросишь, — заговорила Элли, устав ждать его ответа, — тогда я сама ее об этом спрошу.
Трей знал, что Элли могла быть очень и очень упрямой. Еще с того времени, когда его брат Чак только начал встречаться с ней, Трей уже понял для себя, что Элли из тех, кто будет стоять до конца за идею, которая взбредет ей в голову. И ни за что не отступится.
— Чье это ранчо? — спросил Трей, надеясь, что напоминание об этом усмирит Элли.
— Твое и твоих братьев, — ответила Элли и, с вызовом приподняв подбородок, добавила: — Но и мое тоже! И все это только для пользы ранчо, Трей, как же ты не поймешь? Ты не найдешь никого лучше Маргарет для этой работы, как ни пытайся! Она просто находка для нас!
