— Прекратите так варварски с ним обращаться только потому, что не имеете понятия, как он работает! — сердито потребовала она. — Что бы вы с ним ни делали, футбол по нему вам вряд ли удастся посмотреть.
— Не говорите так снисходительно, — прорычал мужчина. — Телевизор был бы, по крайней мере, более полезен. И к тому же я обращаюсь с ним вовсе не плохо. Просто собирался убрать его со стола, чтобы освободить место для пишущей машинки. Они-то работают без всякого колдовства.
При первых же его словах лицо Кэтрин побледнело, а когда мужчина повернулся к ней лицом, она тяжело вздохнула. Перед ней стоял Дэвид Хэррингтон. Злость постепенно стерлась с его лица, неспешно уступая место восторженно-удовлетворенной улыбке. Он отбросил назад густую прядь волос, упавших ему на лоб, при этом оставив едва заметное грязное пятно над бровью.
— Ну и ну! Какой приятный сюрприз! — мягко произнес Дэв. Его глаза блуждали по фигуре девушки, перемещаясь от носков лодочек на высоком каблуке и бледно-серого платья к затемненным очкам в металлической оправе, сидевшие на ее переносице. — А в очках вы мне тоже нравитесь. Рад, что вы не оставили их в машине и на этот раз.
Кэтрин беспомощно уставилась на него, и он усмехнулся:
— Не смотрите на меня так, как будто вы видите привидение, Кэтрин! Это мой офис.
— Ваш офис?
— И ничей больше, — засмеялся Дэв. — А вам понадобилось много времени, чтобы найти сюда дорогу.
Кэтрин застыла под его взглядом.
— Что это значит? — холодно спросила она. — Моя начальница дала мне это поручение всего лишь несколько минут назад. Я пришла сюда так быстро, как только смогла.
— Не совсем, Кэт. Вы опоздали на целых две недели. Я надеялся увидеть вас сразу же после танцев.
Щеки девушки порозовели, и она отвернулась от его буравящего пристального взгляда.
— Я тоже надеялась вас увидеть, — бодро откликнулась она. — Мне хотелось исправить недоразумение. Тем вечером...
— Почему вы мне не перезвонили? — перебил ее Дэвид.
— Перезвонила? — недоуменно повторила она.
— Я звонил вам несколько раз, — пояснил он, отодвигаясь в сторону. — И на следующее утро, и вечером.
Кэтрин закрыла глаза и покачала головой, инстинктивно понимая, что это было делом рук ее матери.
— Я ведь сказала вам, чтобы вы не утруждали себя, помните? Знаете, что я почувствовала...
Он тихо рассмеялся, почти так же, как тогда, в закрытой кладовой.
— Да, знаю. Ваш поцелуй рассказал мне все, что я хотел узнать.
Ярость и униженность наполнили ее, и она повернулась к нему лицом:
