Наранга, za Faran - шафран. По-испански апельсин - это лимонный цитрон.
Севильские апельсины, горькие, для мармелада, покупайте их несколько коротких недель в январе.
Яффа, Санкист, Аутспан - из мест, где климат теплее. Мандарин дал свое имя цвету[66]. Сацума и Клементин - нет.
Апельсин - это источник витамина С. Морковь - витамина D. Освещает темноту. Летчики- бомбардировщики ели ее перед боевыми вылетами.
Пряности шафран и куркума - оранжевые. Шафран в средние века ввозился сюда контрабандой с Ближнего Востока в полых серебряных палках и выращивался в Сафран Уолден[67]. Его тычинки собирали для пасхальных куличей. Чтобы оценить всю теплоту оранжевого, взгляните на чашечку пурпурного крокуса, в которой искрятся тычинки.
Оранжевый - слишком яркий для того, чтобы быть элегантным. Он придает светлому цвету лица синеватый оттенок, бледнит тех, у кого кожа отдает оранжевым и придает зеленый тон тем, у кого кожа желтоватая.
(Шеврёль)
...светящееся тело кажется относительно ярче, когда оно окружено глубокими тенями...
(Леонардо да Винчи, Записные книжки)
Я никогда не испытывал симпатии к картинам Леонардо. Они похожи на детский телевизионный сериал "Хроники Нарнии". Его портреты пристально смотрят на вас холодным металлическим взглядом, а лица немного чересчур красивы или чересчур уродливы. Улыбка средневековой статуи, пересаженная на пуленепробиваемую Мону Лизу - и подводная Мадонна в скалах. Я чуть не сказал "под скалами"[68], нужно использовать дыхательную трубку, чтобы рассмотреть эту бледную немочь. Его покровителям все это тоже не особенно нравилось - ни его работы, ни постоянные обещания и долгие задержки - ни эксперименты, из-за которых Тайная Вечеря рассыпалась еще при его жизни.
Эти картины - всего лишь тень его изысканных и совершенных записных книжек; в них содержится теория Леонардо о Свете, Тени и Цвете, наиболее проницательная со времен античности.
Леонардо родился в 1452, и Вазари так рассказывает о его детстве:
...он рисовал на щите дракона, и для этого приносил в комнату сверчков, змеек, бабочек, кузнечиков, летучих мышей и прочую живность, из которых он сформировал огромное ужасное существо...
Любопытство, которое Леонардо испытывал к исследованию природы, было его даром. Он не писал ни о чем, чего не наблюдал бы сам.
В молодости Леонардо любил одеваться женственно, был очень красив и умел вести беседу. Он был амбициозен, "ученик должен превзойти своего учителя", он оставил своего учителя Верроккьо далеко позади после пяти лет ученичества.
