«Гм», — сказал Бабков.
«Сперва тебе надо представиться».
«Кому?»
«Кому, кому. Директору, кому же ещё. Это такой порядок. В общем, формальность: он на тебя посмотрит, и всё. А там уж решат, в какой отдел. — Она взглянула на Лёву. — Ты что, не рад, что ли? Хоть бы спасибо сказал».
«Шумно здесь, — сказала она, помолчав. — Я сейчас предупрежу мать; только недолго, а то она там совсем одна сидит…»
«Слушай, — проговорил Бабков, когда вышли на крыльцо, и снова почувствовал, что за него как будто говорит кто-то другой. — Я хотел спросить…» — сказал он и обнял женщину. На одно незаметное мгновенье Людочка подалась к нему всем телом, так что он почувствовал её живот, и тотчас высвободилась.
«К вашему сведению, — сказала она. — Сегодня не такой день».
«Люда, — сказал Бабков, — поедем ко мне».
«Куда это, к тебе?» — спросила она насмешливо.
«Я живу за городом… временно. Снимаю дачу. Хозяйки всё равно нет. Поедем на дачу!»
«Куда это я поеду на ночь глядя, никуда я не поеду. Ещё чего выдумал. — Её соски стояли под платьем. — А гости, а мама? Сегодня не такой день».
Ей хочется, чтобы её уговаривали. Ей хочется, чтобы её потащили силой, подумал Лев Бабков. Вслух он сказал:
«Я всё хотел спросить: ты с ним… Ты его любовница?»
«Ты что? Ты о ком?» — спросила она удивлённо.
«Извини, я выпил».
«Ты о Директоре, что ли?.. А ты знаешь, сколько ему лет?»
«Я думаю, он сам не знает».
Людочка мельком оглядела его. «Где же твои ордена?»
«Я их вернул».
«Кому?»
«Вернул владельцу… дяде. У меня дядя коллекционер».
«Ну, я так и думала. Я сразу поняла, что ордена поддельные. Между прочим, — сказала она, — и документы поддельные».
«Как это, поддельные», — пробормотал Лёва.
«Не такие уж все кругом дураки, — сказала Людочка сентенциозно.
Она смотрела на парапет набережной, на другой берег, где зажигались огни. — Он хочет, чтобы все так думали», — проговорила она. Лев Бабков хотел спросить, имеет ли она в виду Директора, но тут оказалось, что кто-то сзади подошёл и слушает их разговор.
«Вот, — сказал человек, — я принёс тебе шаль. У матери попросил. А то ещё простынешь. Схватишь воспаление лёгких. Как я».
«Ты бы лучше с ней посидел…» — пробормотала Людочка, кутаясь в пуховый платок.
«Успеется. Красивая у меня дочка, а?»
«Не дочка, а падчерица», — поправила Люда.
«Какая разница?» — сказал человек грустно.
«Большая, — отрезала она. — Если бы ты был отцом, а не отчимом, ты бы не посмел. Он меня… как это называется. Хотел лишить девственности».
