Жека положила руки на столик.
– Началось это недели две назад. Мы ужинали дома втроем, болтали о всякой ерунде. Я пошла к плите, чтобы положить Мише жареную картошку. Севочка и говорит: «Мам, ты кусок уронила».
А я не услышала, наступила на ломтик, поскользнулась и чуть не упала, уцепилась в последний момент за мойку. Стою, еле живая, трясусь, сама не пойму, чего так испугалась, поворачиваюсь, а Сева смеется: «Ну, мама, ты даешь! Просто звезды на льду, катание на картошке!»
Жека умолкла на секунду, потом продолжила:
– И что он ужасного сказал? Ничего.
– Мог бы вскочить и помочь тебе устоять на ногах, – неодобрительно заметила я, – а не хихикать себе под нос.
Она чуть сгорбилась.
– Миша вообще ничего не заметил, он в тот момент в телик уставился, там кто-то кому-то гол забил. Сева же попросил: «Ма, плесни мне чайку». И понимаешь…
Жека снова замолчала.
– Говори, – поторопила я ее.
Она сделала глубокий вдох.
– Лампа, мне не с кем посоветоваться, ни Мише, ни Севе рассказать это не могу, и вообще, о таком не сообщают ни врачу, ни священнику, ни родной маме. Но одна я не справлюсь, мне очень страшно.
Она снова набрала полную грудь воздуха, медленно выдохнула и наконец-то решилась на откровенность.
– Я взяла чайник и пошла к столу. Ну сколько там по нашей кухне идти? Шаг?
– Два, – улыбнулась я.
Жека кивнула.
– Вот-вот. Расстояние невелико, но за ту секунду, что я несла чайник, меня охватила такая злость. Нет, ненависть! Страшная! Я ее ощущала физически. Липкая, холодная, черная. Ты когда-нибудь надевала костюм из латекса?
– Не приходилось, – пробормотала я.
Жека содрогнулась.
– А я в школьном спектакле про инопланетян изображала в таком наряде межгалактическую ведьму, никто из детей не захотел ее роль исполнять, пришлось директору в страшилище наряжаться. Очень неприятно натягивать на тело прорезиненную ткань, она противная. Так вот, тогда мне на кухне показалось, что меня снова в тот комбинезон упаковали, я прямо заледенела вся и… не могу дальше говорить!
Она обхватила голову руками и закрыла глаза. Вот тут я испугалась и потребовала:
– Быстро рассказывай. Что бы ты ни сделала, все можно исправить!
Жека подняла на меня грустный взгляд.
– Не разделяю твоего оптимизма. Есть поступки, после которых следует пойти и утопиться.
Я вздрогнула и схватила подругу за плечо.
– Перестань ходить вокруг да около. У нас с Максом много знакомых, мы вытащим тебя из любой беды.
Неожиданно она улыбнулась.
– Спасибо, Лампуша. Я не совершила преступления, я просто подумала, что Севу надо убить! Насмерть! Вот прямо сию секунду вылить ему на голову кипяток. Понимаешь?
