Ксавье кивнул:
— Я знаю, я видел последние заметки этой дамы. Черт бы ее побрал! Что вы сказали родителям?
— Я сказала правду. Я призналась им, что вышла в парк специально, чтобы встретиться с вами.
Ксавье изумленно приподнял бровь. Оказывается, ситуация изменилась в лучшую сторону благодаря усилиям Шарлотты.
— Вы так прямо все это и сказали?
— Да. Они сначала рассердились на меня, а потом успокоились.
— А что сказал лорд Герберт?
Шарлотта поморщилась:
— Он ничего не знает.
Оказывается, изменения не коснулись отношений Герберта и Шарлотты. Это Ксавье не нравилось.
— Значит, ваши родители не рассматривают меня в качестве серьезного ухажера. И когда объявят о вашей помолвке, я должен буду исчезнуть из вашей жизни?
— Ксавье, родители знают, что я не хочу выходить замуж за Герберта. Но отец уверен, что ваши намерения не являются… искренними и что мои шансы выйти замуж постепенно тают.
Когда-нибудь Ксавье серьезно поговорит с лордом Бирлингом и упрекнет его в том, что он недооценивал свою дочь. Но сперва Ксавье надо завоевать Шарлотту. А для этого необходимо получить разрешение хотя бы танцевать с ней на балах.
— Я понимаю, что родители поставили слишком много условий, — промолвила Шарлотта. — В конце концов, кроме меня, есть и другие девушки, которые могли бы…
— Я согласен выполнять все условия, — поспешно перебил ее Ксавье. — Я согласен даже терпеть проклятого Герберта. Но мне не нравится, что ваш отец считает мои намерения неискренними. Я должен убедить его в обратном.
— Вы готовы переубедить его?
— Разумеется. — Ксавье заставил себя улыбнуться. — В конце концов, я умею разрабатывать стратегию военных действий. Я никогда не ввязываюсь в бой, если не уверен в своей победе.
— И вы готовы бороться за меня только потому, что я когда-то в разговоре с матерью защитила лорда Истерли?
Ксавье издал короткий смешок.
— В тот момент я всего лишь обратил на вас внимание. А затем в дело вступили мои глаза, уши и губы.
«И сердце», — хотел добавить он, но не решился. Признание в любви могло напугать Шарлотту. Да и ему самому было бы трудно произнести такие слова. Ксавье Мэтсон, ловелас и повеса, признавался в любви тихой, незаметной, но очень умной и милой девушке! Это было невероятно!
Усмехнувшись, Шарлотта искоса взглянула на горничную, которая делала вид, что не прислушивается к их разговору.
— Я признаю, что ваши губы, милорд, произвели на меня огромное впечатление, — тихо сказала она.
Ксавье едва не взвыл от невозможности прикоснуться к Шарлотте.
