Марк никак не ожидал, что быть мертвым — это так холодно.
Прежде, когда мама рассказывала ему истории о загробной жизни, она всегда укутывала его своими широкими шерстяными юбками. Прижавшись к маме, Марк слушал ее голос и представлял себе дивный город, где царит вечное лето. Перед мысленным его взором вставали картины чудесного мира, где течет быстрая сверкающая река, мира, где нет места печалям и горестям. В том, что этот мир существует, Марк никогда не сомневался — он привык верить каждому маминому слову. И теперь, очнувшись в тесной камере, дрожащий, завернутый в саван, он долго не мог вспомнить, как здесь очутился.
Сначала настал черед мамы. Ей пришлось первой убедиться в том, как беспощадна смерть. Кожа ее стала серой, как камень. Марк держал ее за руку до самого конца. А потом явился Жнец. В своем длинном черном плаще он походил на человека. Но когда Марк заставил себя взглянуть ему в лицо, он увидел, что Жнец лишен глаз и носа. На белом и гладком, как снежная равнина, лице зияли две огромные черные глазницы. Марк испуганно забился в угол. Другие дети рассказывали ему, что прикосновение Жнеца превращает человека в пыль.
Жнец приходил три раза. В первый раз он забрал маму, во второй — брата, в третий — сестру. Каждый раз Марк слышал, как отец его что-то бормочет, обращаясь к страшному гостю, а Жнец отвечает ему вполголоса. Лишь однажды отец произнес несколько слов так громко, что Марк сумел их разобрать. Он говорил что-то о зараженной воде, о том, что у них нет другой воды для питья. Выслушав его, Жнец удалился неспешным шагом, словно знал, что вскоре ему предстоит вернуться.
После этого Марка охватило ощущение странной легкости и безразличия. Он спокойно наблюдал, как сереют тыльные стороны его ладоней. Он знал, что конец совсем близок. И это его не пугало. Он чувствовал лишь жжение во рту и в носу. Чувствовал, как из этого мира постепенно уходят все звуки и запахи, уступая место блаженной прохладе.
Холод заставил его очнуться. Марк не сомневался в том, что уже умер. Все вокруг было иным. Его кожа больше не была серой, и воздух пах по-другому. В том мире, который Марк оставил, в воздухе неизменно носились запахи речной тины и рыбы. Этим запахом насквозь пропиталась одежда Марка и его волосы. В загробном мире пахло пылью и еще, пожалуй, уксусом. Марк крепко зажмурился, пытаясь плотнее завернуться в саван и защититься от всепроникающего холода, но его усилия были бесполезны. Тогда он снова открыл глаза и огляделся вокруг. Он находился в небольшой комнате. Серые каменные стены, серый каменный потолок. В сумраке он различил очаг, в котором тлело несколько угольков. И дверь рядом с очагом.
