— Я не хочу уезжать... я не могу, — покачала головой она.
— Нет, можете, — возразил он. — Мне сразу же сообщат, когда появятся какие-то новости.
— Я понимаю, у вас дела.
— Это несущественно, — ответил он, и Эйлин уже не сомневалась, что он ей нравится. Лэнгфорд руководил мультимиллионным концерном, но это ничего не значило, когда пропал его младший брат.
Здравый смысл подсказывал ей, что пребывание здесь им действительно ничего не даст.
— Когда вы хотите уехать? — спросила она и почувствовала, как его руки ободряюще сжали ее плечи.
— Как только вы будете готовы, — сказал Гидеон, отпустив ее и собираясь уходить.
Эйлин повернулась и взглянула на него. Лед в его глазах исчез, и он казался теперь менее суровым.
— Я только сложу вещи, расплачусь и...
— Я сам расплачусь, — заявил Гидеон и, увидев, что она собирается возражать, добавил: — Вы член семьи. — Он вышел, не интересуясь, какое впечатление произвели на Эйлин его слова. Никакой семьи, кроме Джастины и Виолетты, у меня нет, с грустью подумала она и стала собирать вещи. Это оказалось делом нескольких минут.
Когда ехали в аэропорт, Гидеон Лэнгфорд сообщил:
— Меня спрашивали, не хотим ли мы отслужить мессу по Киту и Джастине.
— Надеюсь, вы отказались? — резко спросила она.
— Именно так я и сделал.
Больше они не разговаривали. Однако, когда самолет взлетел, Гидеон вдруг поинтересовался:
— Вы сказали, у вашей сестры были собственные деньги. Значит ли это, что она работала или работает?
— Джастина не преуспела в работе, — откровенно призналась Эйлин. — А при том, как она тратит деньги, дай бог, чтобы ей хватило на пару лет.
— Она их унаследовала?
— Да. Родители завещали каждой из нас некоторую сумму, которую мы должны были получить после того, как нам исполнится по двадцать лет.
— Вам... сколько?
Эйлин пристально посмотрела на него. Ну и вопрос! Сейчас спросит, какова была сумма.
— Двадцать два, — ответила она. — Я получила свои деньги два года назад.
— Но у вас еще что-то осталось?
Она не понимала, куда он клонит.
— Часть была потрачена — машины Джастине и мне, одежда и... Но... да, кое-что осталось, — призналась Эйлин.
— Насколько я понял по вашим словам, сестра не преуспела в работе... Я не критикую, — пояснил он, и она осознала, что невольно выдала свое негодование. — Кит мало чем отличается, — успокоил он ее. — Но я понял также, вы-то знаете, что значит трудиться.
— Знаю, и это мне очень нравится, — призналась она.
— И кем вы работаете?
