В дверь постучали. Фо открыл ее. В полоске света я увидела девочку, которую бросила в лесу в Эппинге; за ее спиной, в тени, стояла женщина. Я замерла, точно громом пораженная, а девочка подбежала ко мне, обхватила меня руками и поцеловала в щеку. Озноб пробежал по моему телу, я подумала, что сейчас упаду.
- А это Эми, - сказала девочка. - Эми из Дептфорда, моя нянечка, когда я была маленькая. - В ушах у меня гудело, но я заставила себя поднять глаза на Эми. Я увидела худенькую женщину моих лет с приятным лицом и светлыми завитушками волос, выбивающимися из-под капора.
- Счастлива познакомиться с вами, - пробормотала я. - Убеждена, что вижу вас впервые в жизни.
Кто-то коснулся моей руки. Это был Фо, он подвел меня к стулу, усадил и подал стакан воды.
- У меня закружилась голова, - сказала я. - Это скоро пройдет.
Он кивнул.
- Ну вот мы и вместе, - сказал Фо. - Садитесь сюда, Сьюзэн, Эми. - Он показал на свою кровать. Джек стоял рядом с Фо и с любопытством смотрел на меня. Фо зажег вторую лампу и поставил ее на камин. - Джек мигом слетает за углем и разведет огонь, правильно я говорю, Джек?
- Конечно, сэр, - сказал Джек.
- Уже поздно, - сказала я. - Нам с Пятницей пора уходить.
- Даже не думайте об этом, - сказал Фо. - Вам некуда идти, да и когда вы в последний раз были в такой компании?
- Вообще никогда не была, - ответила я. - В такой компании я не была никогда в жизни. Я думала, что это жилой дом, а теперь вижу, что это место, где собираются актеры. Мне не нужно сотрясать воздух, доказывая вам, что я не знаю этих женщин; вы, конечно, ответите мне, что я забыла, затем вы дадите им знак, и они пустятся в рассказы о прошлом и станут уверять меня, что я тоже была актрисой. Что мне остается, кроме как протестовать и доказывать, что это неправда? Мне, как и вам, известны многочисленные способы самообмана. Но можно ли жить, если не верить, что мы знаем, кто мы такие и кем были раньше? Если бы я была столь уступчива, какой вы меня хотели бы видеть, если бы я была готова согласиться - хотя и верю, что мою дочь поглотили бразильские прерии, что она с равным успехом могла прожить последний год в Англии и находится сейчас в этой комнате, только я не могу ее узнать, потому что помню свою дочь высокой и темноволосой и носящей собственное имя, если бы я была бутылкой, качающейся на волнах и скрывающей внутри записку, которая с одинаковой вероятностью может оказаться посланием шалуна-ребенка, удящего рыбу в канале, и моряка, плавающего посреди морских просторов» - если бы я была лишь легковерным существом, готовым принять любую историю, которой меня пичкают, то вы бы наверняка меня прогнали, сказав себе: «Это не женщина, а мешок слов, пустая и безжизненная».
