Я качаю головой. На этот раз все по-другому, я чувствую. Нужно, чтобы и Деймен тоже почувствовал.
«Он не врет. Серьезно! Он сказал…»
Я не успеваю закончить мысль — Хейвен вдруг наклоняется вперед, переводя взгляд с меня на Деймена, и спрашивает:
— Так, что здесь происходит? Серьезно, хватит уже!
Я оборачиваюсь. Дружелюбно желтая аура Хейвен сияет резким контрастом к ее подчеркнуто жесткому, сплошь черному наряду. Я понимаю, что она не хочет нам зла, просто слегка беспокоится.
— Серьезно, у вас, ребята, как будто какое-то непонятное общение без слов. Знаете, как близнецы общаются? Только еще круче.
Я пожимаю плечами и открываю пакет с завтраком. Демонстративно разворачиваю сэндвич, который вовсе не намерена есть. Ни за что не покажу, насколько вопрос Хейвен меня напугал. Толкаю коленкой Деймена и мысленно зову его на помощь. Сама я совершенно не знаю, что сказать.
— И не притворяйся, будто ничего такого нет! — Хейвен подозрительно щурит глаза. — Я за вами давно наблюдаю. У меня уже мурашки по коже!
— Отчего у тебя мурашки? — Майлз на секунду отрывается от мобильника и тут же снова принимается набирать текст.
— Вот от них! — Хейвен тычет в нас коротким черным ногтем с прилипшим к нему кусочком розовой глазури. — Странные они какие-то, честное слово!
Майлз кивает и, отложив мобильник, неторопливо оглядывает нас.
— Да, я как раз хотел об этом сказать. Ребята, вы какие-то странные. — Он хохочет. — И что это за перчатка в стиле Майкла Джексона? — Тряхнув головой, Майлз поджимает губы. — Тебе совсем не идет. Фишка настолько заезженная, даже тебе не под силу вернуть ее к жизни!
Хейвен хмурится — ее раздражают шуточки Майлза. Она-то говорила вполне серьезно.
— Смейся, если хочешь, — говорит она, не сводя с нас сурового взгляда. — А все-таки что-то с ними не то. Не знаю, в чем дело, но я обязательно выясню! Я докопаюсь, вот увидите.
Я уже хочу ответить, когда Деймен, тряхнув головой и взболтав ярко-красный напиток в бутылке, наклоняется к Хейвен.
— Не стоит зря тратить время. Все не так зловеще, как тебе кажется. — Он улыбается, глядя ей в глаза. — Мы учимся телепатии, только и всего. Читать мысли удобнее, чем все время трепать языком. И учителя на уроке цепляться не будут!
Он смеется, а я так стискиваю сэндвич, что майонез брызжет во все стороны. Деймен ни с того ни с сего нарушил наше главное правило: никому не говорить, кто мы такие и что умеем делать!
Я чуть-чуть успокаиваюсь, когда Хейвен, скорчив гримаску, отвечает:
