Бывший архимаг сразу узнал голос.
Это смотритель королевского дворца господин Исиах кричал посреди визжащих, оскаленных кривыми клинками колес.
Еще одно колесо, вынырнув снизу, вспороло лезвием ляжку смотрителя — и тут же еще одно оставило длинный кровавый след на груди.
Кривые клинки раз за разом резали тело Исиаха то с одной, то с другой стороны, то сверху, то снизу. Поначалу он кричал, но крик его очень скоро захлебнулся. И смотритель замолчал, запрокинув голову.
А бывший архимаг, первый королевский советник Гархаллокс все смотрел, как лезвия кромсают человеческую плоть. Как струи крови не льются вниз, а возносятся к потолку, теряя по пути капли, и вливаются в кроваво-алое изображение чудовищного глаза. И когда очередное лезвие взрезало наискось горло смотрителя так глубоко, что голова затылком коснулась спины, от изображения глаза на потолке во все стороны рванулись языки пламени.
А кошмарная конструкция остановилась.
Маги в серых балахонах затихли на полу, словно объевшиеся мяса волки. Гархаллокс, стараясь удержаться на ослабевших ногах и не упасть, повернулся к Константину. Того почти не было видно из-за ослепительного сияния голубых молний.
— Что это? — прошептал бывший архимаг. — Что это было?
— Ты узрел Огненное Око Блуждающего Бога, — раздалось из-за трескучей голубой завесы. — И Огненное Око узрело тебя.
— Это же не казнь… Это… жертвоприношение!..
— Это плата за силу, — ответил Константин, король-маг. — Силу, которая спасет все человечество!
Рыцарь Горной Крепости Порога сэр Эрл покачивался в седле. Вокруг него расстилалась необъятная степь, пожженная недавним зноем. Буро-желтая иссохшая трава хрустела под копытами коня, то и дело прыскали в траве, перебегая дорогу, серые полевые мыши, да изредка яркими рыжими пятнами мелькали недалеко юркие лисицы. Привычная тяжесть меча в поясном кольце не переставала радовать рыцаря. Хотя меч был и дурен, с иззубренным, скверно наточенным клинком, но еще вчера у Эрла не было совсем никакого оружия. А вот круглый шит, который сегодня утром рыцарь повесил себе за спину, оказался совсем неплох.
Сэр Эрл вспомнил, как ему досталось все это оружие, и не удержался от улыбки. Тавернщик со своим слугой славно повеселили его. Конечно, за оскорбительные речи следовало бы хорошенько проучить их, но Эрл ограничился лишь тем, что отсек тавернщику правое ухо отнятым у него же мечом. В назидание. А его слуга незамедлительно после этого бросил булаву и удрал в конюшню. Эрл не стал его преследовать: еще чего не хватало, гоняться за перепуганным мужиком по колено в лошадином дерьме!.. При воспоминании об отрубленном у тавернщика ухе Эрл вдруг подумал: «А брат Кай нипочем не стал бы этого делать…» — и хотел было усмехнуться. Но не усмехнулся. За время пути он часто и подолгу задумывался о болотнике. О том, кто же он такой?.. Нет, скорее, о том,
