— Так вы не в Агар направляетесь? — догадался Рыжий Патен. — А куда? Я с радостью укажу вам дорогу. Но сперва вам необходимо перекусить и хорошенько выспаться.
— Я… умираю с голода, — помолчав, признался путник. — Подай мне скорее пару жаворонков в медовой подливе, свиную лопатку с белым вином и… пожалуй, подогретого яблочного крема.
Патен остолбенел. Обычно он потчевал гостей кукурузными лепешками, черными и красными колбасами и жареной курятиной. Для особо торжественных случаев он приберег в погребе полбочонка солонины и копченый бараний бок.
— Если молодой господин изволит подождать, — замычал рыжий тавернщик, — я велю слуге прямо сейчас сбегать поставить силки на жаворонков, но яблочного кр… кр… как вы сказали?.. у меня отродясь не водилось.
Молодой человек поднял голову и несильно пристукнул кулаком по столу.
— Тащи, что есть, — велел он. — И… погоди! Сначала подай охлажденного красного вина.
— Слушаюсь! — рявкнул Патен и самолично ринулся в погреб.
Пока он цедил из бочонка в дежурный оловянный кубок вино, к нему спустился Риф.
— Надо ж как парень коняку замучил! — возмущенно двигая редкими бровями, заговорил слуга. — Господин, а господин, рази ж так можно с коняками? Видать, передыху ей не давал совсем…
— Чего ты здесь трешься? — зарычал на него Патен. — Не видишь, господин проголодался?! Ну-ка, быстро собери ему на стол! Постой! — остановил он бросившегося выполнять приказ слугу. — На лошади поклажа есть какая-нибудь?
— Никакой нет, — отрапортовал Риф.
— Вали, — цыкнул на него Патен и нахмурился.
«Странный все-таки тип, — подумал тавернщик, — непонятный. Оружия нет, поклажи нет… По всему видать — благородный, но разве такие налегке, безоружные и в одиночку странствуют? Даже у самого вшивого нищего под лохмотьями нож припасен. А этот…»
Но тут заблистала перед мысленным взором Патена золотая с каменьями цепь, и ослепительные эти лучи затмили сомнения тавернщика. Брюхо его снова взбурлило, и утробный залп сотряс земляные стены погреба.
Вернувшись в трапезную, Рыжий Патен с удовлетворением убедился, что незнакомец поглощает колбасы с неменьшим энтузиазмом, чем поедал бы жаворонков в подливе или даже, наверное, тот самый неведомый яблочный крем. Принесенное тавернщиком вино путник только пригубил — сразу же закашлявшись, он выплюнул его на пол и потребовал воды.
За окнами еще не почернело по-настоящему, а молодой человек уже отвалился от стола, трещавшего под тяжестью снеди и, с трудом моргая, потребовал отвести его в постель. Что и было тут же исполнено.
