Затем я увидела бледную розовую петельку из нитки, торчащую с одной из сторон кружевной подушечки. Я подцепила ее пальцем и легонько потянула, и вся подушечка оказалась в моей руке. Под ней было деревянное дно шкатулки. На одной из сторон находилась крошечная защелка, тусклая и почти незаметная для глаз. Я нажала на нее ногтем, и ничего не произошло. Я перевернула шкатулку на другую сторону и, положив ее на колени, надавила на защелку снова.
На одно крошечное деление дно шкатулки приподнялось. И я пристально всматривалась в пожелтевшую связку писем, перевязанную потускневшей зеленой ленточкой.
Ленточка превратилась в лохмотья и почти развязалась сама по себе в моих руках. Письма были написаны бумаге различного сорта: отрывных блокнотных листах, почтовой бумаге, типографических листах. Я вытащила одно и развернула, чувствуя, словно я наблюдаю, как кто-то еще делал это. Снизу я услышала глухой звук от закрытия входной двери, но я проигнорировала его и начала читать.
Дорогая Сара
Я так рад, что ты наконец связалась со мной. Я не могу поверить, что ты уехала целых шесть месяцев тому назад. Они кажутся годами. Я так скучаю по тебе. После того, как ты уехала, здесь ничего не происходит, кроме ужасных сцен, а теперь никто даже не называет твоего имени. Словно ты умерла, и это причиняет мне боль всё время. Я рад узнать, что ты в порядке. Я устроился в отделение связи, расположенное в North Heights, и ты можешь писать мне сюда. Я знаю Мама и Папа взбесились бы прямо сейчас, если б увидели письмо от тебя.
Я лучше пойду — Я напишу тебе еще в ближайшее время. Береги себя,
Твой брат Сэм
Тук, тук. Стук в дверь моей спальни заставил меня резко дернуться.
"Элли?" О, Господи. Только не Хилари. Сколько раз я говорила ей, что ненавижу, когда меня называют Элли? Тысячу? Больше?
"Да?"
"Я дома".
Я подумала, с каких пор ты отчитываешься передо мной. "Хорошо", я ответила.
"Хочешь перекусить? У меня есть сухофрукты. Или может быть йогурт?"
"О, нет спасибо, Хилари. Я правда не голодна".
Пауза. "Тебе нельзя слишком долго не есть," сказала она. "Сахар в твоей крови понизится".
Я готова была заорать. Зачем вообще этот разговор? Мое прошлое раскрывалось перед моими глазами, а она вещала о дурацком сахаре в моей крови!
«Всё в порядке,» сказала я, осознавая, что некоторая доля раздражения чувствовалась в моем голосе. «Я буду возьму на контроль свой сахар».
Тишина. Затем ее шаги удалились вниз по коридору. Я вздохнула. Несомненно, мне придется выслушать об этом позже. По какой-то причине, ни Хилари, ни Папа не могли понять, почему у меня были некоторые проблемы с тем, чтобы привыкнуть к его беременной, двадцатипятилетней подруге, проживающей с нами.
