Нуала тяжело вздохнула.
— Значит, похоже на то, что он выдавал желаемое за действительное, не так ли? Сколько домов, как ты думаешь, было продано за фунт стерлингов?
— Может, это вовсе не дома, а что-то другое?
Нуала подняла глаза на невестку и покачала головой:
— Боюсь, мы никогда об этом не узнаем. Я запру эту папку в дальний ящик.
Донна взяла у нее из рук папку и положила ту в свою большую сумку, висевшую на ремне через плечо.
— Нет, я заберу ее домой. Никогда не знаешь, что в следующий момент взбредет в голову Джорджио: вдруг в один прекрасный день папка ему понадобится?
Нуала печально улыбнулась.
— Да, никогда не знаешь… Ты скучаешь по нему, не так ли? Я хочу сказать: по-настоящему скучаешь?
— С каждым днем все больше. Если такое возможно, — кивнула Донна.
Нуала нежно взяла ее за руку.
— Я догадываюсь, что мой брат не всегда бывал на должном уровне. Это касается многих вещей. Но он никого не обижал, совсем никого! Да, он по уши увяз в своем бизнесе. Но и там не было ничего такого, в чем они его обвинили. И прежде, чем это станет известно, он вернется домой.
— Ты знаешь, отчего мне по-настоящему больно, Нуала? Оттого, что сказал судья, мол, Джорджио управляет своей империей с помощью страха. Какой империей? Это же все со слов Уилсона!
— Что ж, Уилсон уже заплатил за свой донос.
— Каким образом? — нахмурилась Донна.
— А ты разве не знаешь, Донна? Он покончил с собой в тюрьме «Кэмп-Хилл» примерно две недели назад.
— Он убил себя? — Донна широко раскрыла глаза.
— Так мне сказал Стефан, — подтвердила Нуала. — Я полагала, что он и тебе сообщил.
Донна отрицательно покачала головой.
— Он ни слова не говорил мне об этом.
— Наверное, он не хотел, чтобы ты волновалась. Наверное, и я не должна была ничего говорить.
— Каким образом, черт побери, Джорджио собирается выйти под честное слово, если единственный человек, который мог бы доказать его невиновность, мертв? — В голосе Донны послышались истерические нотки.
— Успокойся, дорогая. Твои переживания ему все равно не помогут, не так ли? Если ты будешь в таком состоянии…
— Но если Уилсон мертв… Он оставил хотя бы какую-нибудь записку?
— Не знаю. Стефан ничего об этом не говорил.
Донна в отчаянии закрыла ладонями лицо.
— Теперь они ни за что не поверят ему, — прошептала она. — У него был единственный шанс — Уилсон. Единственный шанс! Если бы Уилсон решился сказать всю правду или если бы смогли бы доказать, что он лжет.
Нуала подошла к невестке и погладила ее по густым каштановым волосам.
