Вирджиния вздохнула. Вероятно, она никогда не встретится вновь ни с ними, ни с миниатюрной девушкой-бирманкой, сидящей чуть подальше и плакавшей с тех пор, как опустилась в кресло.
Посадка оказалась такой мягкой, что Вирджиния не поняла, что уже находится на земле. Ею еще сильнее овладело чувство нереальности происходящего. Долгий полет вызвал у нее странное ощущение непричастности к остальному миру. Казалось невероятным, что через несколько минут она ступит на эту чужую землю с пагодами и цветами лотоса, мягким звоном молитвенных колокольчиков и ароматом курительных свечей. Но сильнее всего ее угнетало сознание нелепости своей миссии, воспоминания о разрушенной любви, жалость и ужас.
Она взяла сумку и присоединилась к веренице выходящих пассажиров. После кондиционированного воздуха в салоне самолета жара, влажность и незнакомые запахи окутали ее тяжелым, душным одеялом. Миновав после него из одетых в хаки тайских таможенников, девушки глубоко вздохнула и растерянно огляделась. Она помнила только об одном — некто Ланс Пикеринг встречает ее. Стоит найти его, и все будет в порядке.
Вокруг нее слышалась многоязыкая речь, восклицания и приветствия, ее толкали, а она все пыталась высмотреть в толпе этого неизвестного Ланса Пикеринга. Загорелый, плотный мужчина с взволнованным лицом говорил с пожилым китайцем, а рядом стояла девушка-бирманка; сейчас она улыбалась, приветствуя двух пухленьких, с глазами-щелочками, подружек. У обеих были торжественные лица и одинаковые смоляные челки.
Позади этого трио молодой человек прервал разговор и изучающе взглянул на Вирджинию. Тень замешательства скользнула по его лицу, и тут его заслонили от Вирджинии два высоких сикха. Она взяла сумку и неуверенно шагнула вперед. Вероятно, Ланс Пикеринг задерживался.
— Простите, мисс…
Она обернулась, и вспыхнувшая надежда мгновенно исчезла: над ней возвышался тот самый отвратительный толстяк.
Он прикоснулся к шляпе:
— Похоже, вы потерялись. Вы англичанка?
Она сухо кивнула, слегка отпрянув, и толстяк рассмеялся.
— Я не кусаюсь. Чем могу помочь?
— Меня встречают, — сердито ответила она.
— И до сих пор не встретили? — хмыкнул толстяк. Вы обращались в справочную?
— Нет, — отозвалась Вирджиния, желая избавиться от него. Серпообразный шрам на левой щеке делал лицо толстяка еще более безобразным.
Будто прочитав ее мысли, он вновь рассмеялся:
— Ладно, я сам знаю, что вид у меня не слишком привлекательный, но могу заверить вас в своей порядочности. — Толстяк говорил с акцентом кокни. — Так идем? Что делается в добром старом Лондоне? Держу пари, что когда вы уезжали, шел дождь. Здесь тоже частенько бывают дожди, не реже, чем в Англии. Они подошли к доске объявлений.
