Впрочем, все, возможно, объяснялось проще: настоящие трудности возникли только с одним булочником, а тот как раз оказался немцем. Ларри было еще больше не по себе по той причине, что именно этот булочник выпекал самый лучший хлеб, самые вкусные и пышные именинные торты и самые замысловатые печенья. Дела у него шли как нельзя лучше, но он все равно отказывался платить взносы.
Он был единственным, у кого Ларри ничего не удавалось получить. Когда он доложил об этом мистеру ди Лукка, тот пожал плечами и сказал:
– Ты хорошо зарабатываешь? Так старайся! Попытайся еще месяца два, а потом расскажешь мне о результатах.
Как– то раз Ларри задержался на участке позже обычного. В одном месте он, разнервничавшись, потащил в заднюю комнату страшную, как смертный грех, особу, которая сперва отбивалась, но потом притихла. Но это ничего не дало: он по-прежнему трясся при мысли, что сейчас ему предстоит заглянуть к Хулерману. Этот приземистый человечек с квадратной головой неизменно подтрунивал над ним, обзывал чуть ли не тупицей. Ларри в конце концов неизменно покупал у него хлеб и печенье, не только для того, чтобы продемонстрировать безобидность своих намерений, но также чтобы предоставить хозяину возможность сказать, что заведение отпускает Ларри его покупку бесплатно: вдруг это станет началом приятельских отношений?
До этого дня все шло без сучка без задоринки.
Ларри отлично понимал, что к чему, но пока отказывался взглянуть правде в глаза. Правда же состояла в том, что в один прекрасный день он вынужден будет заставить Хулермана раскошелиться. Желая избежать неприятностей, Ларри пока платил за Хулермана взносы из собственного кармана. Так продолжалось до тех пор, пока ему не преподнесли сюрприз еще двое немцев: нахально улыбаясь, они предложили ему зайти через недельку. Ларри начал подумывать, не вернуться ли ему на железную дорогу.
Пройдя мимо пекарни Хулермана, Ларри заглянул за угол. Там располагался полицейский участок.
Теперь понятно, почему этот мерзавец так осмелел: еще бы, ведь у него тут вся полиция в кармане!
Шагая дальше по тротуару, Ларри попытался осмыслить свое положение. Если он не заставит Хулермана платить, ему придется возвратиться в депо, на паршивые пятнадцать долларов в неделю Может быть, дождаться, пока Хулерман останется один, и объявить, что к нему явится мистер ди Лукка собственной персоной? Но он тут же вздрогнул: ди Лукка снова пошлет к несговорчивому булочнику именно его, Ларри. Оставалось взять немчуру на испуг Если не сработает и это, придется ему расстаться с этой расчудесной работой. Гангстер!… Октавия расхохочется до визга. Мать, вероятно, возьмется за tackeril, чтобы преподать ему урок. Надо же, все идет насмарку из-за одного чертова упрямца!
