Появление Сократа на философском горизонте приветствуется во всех историях как величайшее событие. Нравы стали расшатываться, отечеству (Афинам) угрожала гибель. Миссия Сократа была в том, чтобы положить конец той отчаянной раскачке морального суждения, к которой привел крайний индивидуализм и релятивизм софистов. И великий мудрец, как известно, сделал все, что мог. Он покинул свои обычные занятия, семью, он не заботился о завтрашнем дне и учил: простых людей и знатных, глупых и умных, ученых и невежественных. И тем не менее он не спас человечество. При Перикле Афины процветали без мудрости или независимо от мудрости Сократа. После Перикла, несмотря на то, что учение Сократа нашло такого гениального подражателя как Платон, роль и значение Афин все падает, и Аристотель был уже воспитателем Александра Македонского, сына злейшего врага отечества. Ясно, что мудрость Сократа не спасла отечества, и так как в этом было ее главное назначение, то стало быть она не заслуживает традиционного преклонения; нужно либо найти ей иное оправдание, либо вообще оставить излюбленный прием философии искать raison d‘etrе мудрости в ее общественном значении.
Это очень рискованный прием. Обыкновенно мудрость идет сама по себе, а общество само по себе; их соединяют искусственно ораторы, которые приучили публику думать, что только те задачи заслуживают сочувствия, которые имеют на своей стороне решительно все: и общественную пользу и мораль, и даже метафизическую мудрость. Этого никогда не бывает. Будет с нас, если какой-нибудь проект окажется действительно полезным! Где там еще добиваться санкции морали и метафизики. И наоборот, раз законы морали должны быть автономны, то нечего оправдывать их нуждами страны или грозящими ей опасностями pereat mundus, fiat justitia [да погибнет мир, да свершится суд]. Если даже Афины погибли из-за мудрости Сократа, то это против нее ничего не говорит... Так должен бы рассуждать автономный мыслитель. Но de facto мыслитель не очень любит ссориться с отечеством и всегда старается свои вечные идеи приноровить ко временным нуждам людей. В конце концов люди не доверяют своей мудрости.
Да оно и понятно: возможности, открывающиеся человеку в жизни, сравнительно ограничены. Нельзя всего увидеть, нельзя все понять, нельзя подняться слишком высоко над землей, ни проникнуть в ее глубину. Что было навсегда скрыто, что будет, мы не умеем угадать и наверное знаем, что у нас никогда не вырастут крылья.
