— Ничего подобного. Света не боятся.
— А осинового кола? — ехидным тоном поинтересовалась Любушка, незаметно (опять-таки под столом) вылив ковшик протухшего супа на платье Васе. Та густо побагровела, но сдержалась.
— Смотря при каких обстоятельствах, — с непрозрачным намеком заявила она, аккуратно развязывая неизвестно где раздобытой осиновой веточкой кулиски, на которых держался Любин сарафан.
Признаться, меня удивляла та сцена, что я наблюдал. Зачем они это делают? Развлекаются, что ли? Или за князя борются? Как-то непонятно борются, странно. То ли дело в открытую один на один рыла начистить, или там обозвать как-нибудь… но исподтишка такие гадости?! Тьфу!
Однако, Серый Волк заскучал.
— Короче, — рыкнул он, выходя из себя и не понимая, отчего дамы стали так медленно вести беседу.
Обе девушки тут же подтянулись к столу и сделали вид, что внимательно слушают.
— Короче!
— Эээ… ммм… короче, вы никоим образом не можете себе позволить остаться из-за спасения страны… — промямлил Мстислав Жароокович, тоже озадаченный.
— Короче! — прорычал Волк.
— Короче, лично я остаюсь здесь и никуда не еду, пока не поймаю Грызя! — отрезал я и, вскочив со стула, вышел из кабинета, опрокинув тарелку с супом. Надоело. Сделаю все сам, мне вполне хватит данной Васькой информации… натравлю на Медведя боевого петуха, и дело с концом!
В дверь комнаты постучали. Я молчал. В комнате даже не горели свечи — люблю сидеть в августовских сумерках и что-то придумывать.
В дверь продолжали настойчиво стучать.
— Войдите, — буркнул я и подпер голову кулаком, разглядывая цветы в саду, сейчас казавшиеся мне просто жутко уродливыми.
Скрипнуло, легкие шажки протюкали ко мне и остановились сзади, диван подо мной сбоку чуть прогнулся.
— Эй, — услышал я негромкий шепот.
— Ну, чего тебе? — грубо спросил я, обернувшись и увидев Василису. Я вообще последние два дня не хочу ее видеть.
Или… хочу?
Она вопросительно уставилась на меня.
— Слушай, чего ты тогда истерику устроил? Ну, на ланче?
— Не твое дело, — огрызнулся я и злобно зыркнул на цветы. До чего отвратительные создания — и цветы, и женщины!
Царевна помолчала. И сделала еще одну попытку заговорить:
— Э… а тебе ничего не удалось узнать еще о Медведе ночью?..
— Все я должен, — фыркнув, я положил на кулак уже губы — чтоб не вырвалось ничего чересчур грубого. — А где ты была, а?!
— Я… ну…
— Со своим Славиком микросхемки смотрела, да?! А микросхемки-то небось у тебя чуть ниже шеи растут! — процедил я сквозь пальцы.
