— Вещи, по местам! — рявкнула по-генеральски наша благородная спутница, и охамевшие вещички рванулись к своим законным местам.
Потом Василиса наклонилась к полу и принялась что-то нашептывать. О, чудо! Буйный вагон словно кто приструнил. Наконец-то мы твердо стояли на земле, вернее, полу. Но в этот момент первый вагон нас настиг…
— Вправо! — скомандовала Прекрасная, сама не своя. Наш вагон послушно отскочил, и демонический первый схватил своими жуткими клыками воздух.
А потом вообще началось что-то с чем-то. Вы когда-нибудь пробовали ездить на поезде, сошедшем с рельсов и летящем (в прямом смысле, летящем прямо по воздуху!) на скорости, приблизительно равной 240 км в час? Нет? Ну вот. Я советую это только самым чокнутым из экстремалов. Совершенно незабываемое ощущение, хотя, честно признаюсь, меня потом долго выворачивало наизнанку, а позже при всяком упоминании об этом полете начинало тошнить. Волк оказался гораздо более стойким, чем я, и потому все это время лишь мирно вглядывался в проносящиеся мимо нас пейзажи в тщетной попытке сообразить, где это мы находимся. Василисе повезло больше всех: она на первых же километрах уснула.
Минут через пять мы уже неслись сквозь густой лес. Ветки, срезаемые кромкой стекла в открытом окне на большой скорости, падали на нас и вылетали в противоположное окно. Неожиданно поезд затормозил.
— Что такое? — вскочил Волк.
Я высунулся по пояс в окошко и увидел, что вагон-демон рычит и бьет колесом о землю, как конь, а его "морду" сдерживают три накачанных мужика с фигурой "новая модель Шварценеггера — два в одном!". Я ахнул от удивления и позвал Волка. Мы вылезли наружу из поезда, кое-как открыв двери, оставив спящую Васю (надеюсь, она не против, что я ее так называю?) внутри, и подошли к мужикам. Трое дюжих бородачей разом прекратили зверские усилия и уставились на нас не менее ошарашено, чем мы на них.
— Ты кто? — спросил один.
Я собирался, по своему обыкновению, с первого же слова сбалагурить и тут же начать знакомство словами: "А-а, я Ивашка Васильев, вота оттудова родом", — но увидел в окне поезда просыпающуюся Василисушку и подумал, что она бы не одобрила такого глупого поведения. И вместо этого я серьезно протянул руку, обменявшись рукопожатиями со всеми троими:
— Иван, сын Васильев, село Коробейники. Социологический агент царя Гороха. С кем имею честь говорить?
— Село, говоришь? — прогудел один из них, средний, наиболее дюжий и бородатый. — Эт кто ж ить тебя в селе эдак говорить складно выучил?
