— Что это изменило бы?
— Очень многое. — На щеках Оливии проступили красные пятна. — Почему ты не был честен со мной? Я ни за что не вышла бы за тебя замуж, если бы знала правду.
— Но ты же вышла. — Деннис насмешливо вздернул брови.
— И теперь страшно сожалею об этом. Если бы в моей власти было повернуть время вспять…
— Я скрыл все, заботясь исключительно о тебе. Черт возьми, Оливия, я хотел помочь тебе и теперь оказался в дурацком положении! Не забывай, ты пришла ко мне и умоляла взять тебя замуж.
— Я вовсе не умоляла тебя! — вскипела Оливия. — Неужели ты думаешь, что мне было приятно унижаться? Как же ты, должно быть, смеялся, когда я предложила тебе эти несчастные тридцать тысяч!
— Напротив, я был тронут, — серьезно возразил Деннис.
Он смотрел на Оливию и не верил своим глазам — неужели это та самая женщина, с которой он недавно занимался любовью? Она совсем не походила на прежнюю Оливию, нежную и любящую, которую он знал. Деннис отчаянно пытался подавить в себе раздражение и злость, но безуспешно.
— Значит, ты решила сбежать в Лондон.
— Я не сбегаю, просто мне невыносимо оставаться здесь. Да и тебе так будет лучше. Наши первоначальные договоренности остаются в силе.
Деннис приблизился к Оливии, его взгляд оставался невозмутимым и твердым, губы растянулись в дьявольской улыбке.
— Не совсем.
Догадываясь, на что он намекает, Оливия опустила глаза.
— Тем не менее наша сделка остается в силе.
— В глазах закона и общества ты моя жена.
— И все же наш брак — временная сделка.
— К черту все сделки! Кажется, мы с тобой все решили…
— Тогда я ничего не знала о Терезе. Кстати, а она знает обо мне?
— Конечно нет.
— Ты собираешься ей сказать?
— Да.
— И как, ты думаешь, она отреагирует?
— Насколько я ее знаю, она будет вне себя. Но тебя это уже не касается, раз ты уезжаешь в Лондон.
— Да, действительно. Миссис Недертон и Лора, должно быть, уже вернулись из Ниццы, так что я поживу у них, пока не решу, как мне быть дальше.
— Как ты собираешься добираться до Лондона?
— Поездом, разумеется.
— Нет, я не позволю.
— А я не собираюсь тебя спрашивать.
Деннис глыбой возвышался над ней.
— Несмотря ни на что, я все еще твой муж, так что веди себя соответственно. Запомни, я не позволю тебе ехать поездом.
В негодовании Оливия сжала кулаки, ее грудь лихорадочно вздымалась, глаза яростно сверкали.
— Кажется, ты предоставил мне полную свободу распоряжаться собой и жить, где я захочу.
— Верно, так было до прошлой ночи, — ледяным тоном произнес Деннис, сверля ее пристальным взглядом. — Теперь все изменилось. Если ты посмеешь ослушаться меня и поедешь поездом, тебя вернут обратно, и тогда пеняй на себя. Тебе ясно?
