— Что-нибудь случилось?
— Нет, — ответил Ральф и после паузы добавил более твердо: — Съездили удачно. А как дети, все в порядке?
— Какой там порядок! — послышался голос запыхавшегося Патрика. У него была явно заплаканная физиономия.
— В чем дело? — встревожился Ральф. — Опять чего-нибудь не поделили?
— Чего делить-то?! Тут такое… Это просто катастрофа. А я тебя предупреждал! Твой гадкий телевизор сломался! И мы теперь ни за что не сможем починить его к Рождеству!
Проснувшись на следующее утро, Беатрис какое-то время нежилась, не открывая глаз, прислушиваясь к тишине, царящей в Кроуфорде. Когда она спустилась вниз, Ральфа и Марии уже не было. Дети терпеливо дожидались ее, и девушка, в темпе перекусив, решила во что бы то ни стало восполнить им утрату телевизора.
На улице сплошной стеной падал снег, наметая глубокие сугробы и ложась на ветви деревьев белоснежным покровом. И при этом ни малейшего дуновения ветерка.
— Похоже, мы не зря съездили в город вчера? — сказал Ральф, отряхивая снег с ботинок, в руках у него была большая охапка дров. — Я едва успел отвезти Марию домой.
— Вы полагаете, это надолго?
— Думаю, что да. Похоже, в этом году у нас будет настоящее Рождество. Жаль, что Сара еще не приедет. А так… все в сборе.
Ральф очень обрадовался, что дети легко забыли про сломанный телевизор, ухватившись за предложение Беатрис самим придумать что-нибудь интересное. Она беспрестанно подкидывала чрезвычайно соблазнительные идеи.
— А что, если вы сами поставите спектакль? А я и ваш дядя будем зрителями?
— Это гениально! — одобрил Ральф, когда дети, воодушевленные новой идеей, с важным видом исчезли после ленча. — По-моему, вы прирожденный педагог!
В его голосе было столько теплого внимания к ней, что Беатрис просто не могла поверить. Она наблюдала, как, кружась, падали снежные хлопья, лепя причудливые узоры на стекле. Несмотря на темные коридоры и глухие закоулки, Кроуфорд казался теперь таким уютным семейным убежищем, отрезанным от внешнего мира.
Мария, проигнорировав приказание Ральфа не притрагиваться ни к какой работе, наготовила им впрок кучу всякой еды. И Беатрис, которая весь день и без того не чувствовала под собой ног от счастья, от одного воспоминания о том, что она практически на несколько дней избавлена от кухонной каторги, блаженно жмурила глазки. Значит, Ральф считает, что, за исключением Сары, в замке собралась вся семья… Беатрис смотрела в окно и молила Бога, чтобы этот снег никогда не кончался.
