— Да.
Она поднялась, поправляя встрепанные волосы. Просто ей нельзя так долго оставаться на одном месте. Без движения она теряет душевные силы и никак не может потом выбраться из водоворота захлестывающих ее чувств. В этот момент она встретила взгляд потемневших от сочувствия глаз Мерфи и окончательно утратила власть над собой.
Как же ей захотелось, чтобы он взял ее руки в свои, и она прижалась бы к его груди и выплакала все свои слезы!
Но в последнюю секунду Фиби все-таки не позволила себе броситься в его объятия, а, напротив, гордо вздернув подбородок, смерила его фигуру надменным взглядом, ибо всякая женщина, как учила ее мама, иногда просто обязана проявлять гордость. Такова эта жизнь.
Гордость заставляла ее без умолку болтать, заполняя молчаливые паузы и воздвигая стену между нею и его жалостливым взглядом. Стену, которая помогала ей сдерживаться и не расплакаться.
Нет уж, плакать она не станет. Только не перед Мерфи, ни за что на свете! Еще днем она сомневалась, что сможет выдержать эту встречу без слез и рыданий, но теперь, стоя на его кухне под пристальным взглядом проницательных серых глаз, понимала, что ничего другого ей просто не остается.
Только когда этот разговор, показавшийся ей бесконечным, закончился и она очутилась наедине с Берд в благословенной теплой неге ванной комнаты, Фиби вздохнула с облегчением.
Мерфи прислушивался к голосам Фиби и Берд, доносившимся сверху, из ванной комнаты. Забавно, что в доме сохранилась такая слышимость, при том, что он так старательно позаботился о звукоизоляции! При желании можно разобрать каждое слово, но он не стал вслушиваться в их разговор. Гораздо больше его занимали события сегодняшнего вечера и головоломка под названием Фиби. Она была все той же. Она казалась совершенно другой.
Он еще раз прокрутил в мозгу их разговор и как он спросил, что у нее на уме. Вопрос был простой, но она на него так и не ответила. На мгновение у нее в глазах появилось паническое отчаяние, по крайней мере, ему это показалось. В следующий момент она уже о чем-то щебетала, встряхивая головой и улыбаясь, но он продолжал ощущать ее внутреннее напряжение.
Ему показалась странной такая реакция на, казалось бы, вполне безобидный вопрос. Он даже почувствовал непреодолимое желание коснуться ее гладкой кожи, чтобы физически осязать это напряжение. Да, если бы он был совсем другим человеком, если бы между ним и Фиби когда-то не произошло то, что произошло, он сейчас ринулся бы в атаку, любой ценой заставив сказать ему всю правду.
