Подойдя к девушке, он неосознанно коснулся руки Николь и почувствовал, как ее пальцы судорожно сжались. Он удивился такой реакции и начал извиняться, но затем вспомнил: они с Клодин всегда брались за руки, когда гуляли вместе. Значит, осталась старая привычка. Но Николь не Клодин. Жена была тихой, спокойной, нежной. Николь же искрометная, жизнерадостная.
Патрик направился к входу в отель, составляющему со зданием клуба единое целое, на этот раз, соблюдая дистанцию.
— Я не собирался копировать реальное сооружение. Мне хотелось больше передать атмосферу замечательного литературного произведения. И задумка себя оправдала. Людям нравится проводить здесь время, — пояснил он.
Когда они подошли к входной двери, Николь провела рукой по серо-белому камню, из которого была выложена стена.
— А вот это уже настоящее. Из такого же камня сложена крепость на острове.
Они вошли в элегантно и со вкусом отделанный холл.
— Хотите подняться в номер и привести себя в порядок? — спросил Патрик, когда они подошли к стойке портье.
— Да, пожалуйста.
На миг ему почудилось, что они с Николь сидят одни за столиком в полутемном зале. Мерцают свечи. И она шепотом произносит эти же слова: «Да, пожалуйста».
Патрик тряхнул головой, избавляясь от наваждения.
— Я сам провожу вас, — сказал он, забирая ключи от номера у почтительно склонившегося портье.
Номер оказался небольшим, но на удивление изысканным — иначе не скажешь. Николь он сразу понравился. Но она прошла в гостиную, стараясь ничем не выдать своего восхищения.
В спальне, как и следовало ожидать, ее внимание привлекла кровать. Белая с позолотой и полупрозрачным пологом, затканным нежными фиалками.
Тут Николь не выдержала и, как ребенок, закружилась по комнате.
— У меня ощущение, будто я попала в сказку! — воскликнула она и, не дожидаясь ответа, подбежала к большому окну.
Что за прекрасная девушка, думал Патрик, глядя на нее и ощущая, как почва уходит у него из-под ног.
Номер располагался на верхнем этаже. И из окна был виден сверкающий под солнцем залив и остров с крепостью. Николь неожиданно почувствовала себя Мерседес ожидающей возвращения своего возлюбленного Эдмона Дантеса.
Патрик понимал, что должен оставаться на месте, но его неудержимо влекло к ней. Поэтому вопреки голосу разума он подошел.
Николь, продолжая смотреть в окно, кожей ощущала его присутствие рядом. У нее даже мурашки побежали по спине и в горле пересохло. А голова кружилась так, словно Николь стояла на краю пропасти и смотрела вниз. И тут губы Патрика коснулись ее виска.
