Конечно, сейчас свой ресторан — это только мечта. Но вовсе не невозможная! Если она не родилась с умением готовить, это не означает, что этому нельзя научиться. Она же не родилась с умением говорить или бегать или… или ходить под парусом, а посмотрите, как хорошо она это делает сейчас! Все вокруг будто сговорились: не советуют ей. Джой, тот вообще дразнит ее с тех пор, как на первый обед после увольнения миссис Клэренс она случайно поджарила цыпленка, не вытащив у него изнутри пластиковый пакет с потрохами.
Стефани пошла наугад по тропинке справа, раздраженная и занятая своими мыслями, но резкий укол об острый прутик заставил ее очнуться. Она подняла голову и взглянула на окружавшую ее густую растительность. Что будет хуже? Столкнуться со злой быстрой змеей с ядовитым жалом или с Джоем? Ха! Будто есть разница!
Испытывая истинное удовольствие от удачно найденного сравнения, она не заметила, что света становится все больше, пока не оказалась на краю тропического леса и в лицо ей не ударило ослепительно сияющее солнце. Она автоматически прикрыла глаза рукой и увидела перед собой картину такой совершенной красоты и спокойствия, что тут же почувствовала, как этот покой заполняет все ее существо.
Пальцы ног касались жемчужно-белого песка, на который с шумом набегала вода, напоминавшая жидкий аквамарин. Вспомнив описания в брошюрах, Стефани решила, что перед ней — бухта Миражей, а не пляж Сокровищ.
— Здорово, да?
От неожиданности она вздрогнула. Это был Джой. Он не только перепугал ее до смерти, ему еще хватает наглости улыбаться!
— Было, пока ты не появился, — сказала она, быстро отводя глаза.
— Слушай, извини меня.
— Поступки говорят лучше слов, так что уйди.
— Стефф…
Он положил руки ей на обнаженные плечи, большие пальцы начали лениво поглаживать ей спину.
— Послушай минуту…
Послушать! Сердце стучало так, что могло заглушить концерт тяжелого рока, а маленькие предательские гормоны закружились вихрем, побуждая откинуться на него. Она напрягла спину, надеясь, что он отпустит ее. Он не отпустил, а ей не хватало сил отступить самой.
— Я не хотел тебя обидеть, правда. Я думал, ты шутишь насчет ресторана. Ты об этом никогда не говорила.
— Я… я не говорю об этом потому, что не хочу выглядеть смешной.
Джой мысленно застонал. Голос у нее звучал так, будто она вот-вот расплачется, плечи были напряжены. Если он когда-нибудь и чувствовал себя большим подлецом, то уже не помнит, когда.
— Кроме тебя, — продолжала она, — я… я никому не говорила. Но не беспокойся, я больше не сделаю такой глупости. Я бы и тебе не сказала, если бы ты меня не разозлил.
