Смущенный близостью Сьюзен и нежностью ее прикосновений, Чейз подумал: «Уж лучше бы она встала и ушла». Близость этой женщины привносила в его усталый мозг слишком безумные желания. Ему хотелось стиснуть ее в объятиях и… и… Чейз вздохнул и закрыл глаза.
Когда он разомкнул их вновь, то обнаружил, что Сьюзен не сводит с него своих огромных зеленых глаз. Пот выступил на лбу Чейза от этого взгляда. Он ощутил себя самым сильным и самым беспомощным мужчиной на свете.
Нет, Сьюзен слишком много пережила, чтобы стать героиней его любовных фантазий. Чейз, впрочем, так и не знал, что произошло между ней и мексиканцами. Неужели они надругались над ней?
О, черт! При одной мысли об этом у Чейза невольно сжались кулаки.
Но как спросить у молодой девушки, была она изнасилована или нет? Никакой разумной формы вопроса не пришло Чейзу в голову, и он сказал только:
— Мы отправляемся в путь завтра утром.
— Что? — брови Сьюзен выгнулись дугой. — Но вы же не в состоянии сделать и нескольких шагов.
— Мы пойдем медленно — это лучше, чем ничего. Нам нужно уйти отсюда как можно скорее.
— Я понимаю, конечно, Чейз, что вам не терпится как можно скорее добраться до Золотых Холмов, но думаю, с этим стоит обождать. Глупо заставлять вас сейчас идти…
Сладкие звуки ее голоса убаюкивали. Неужели ее голос всегда был таким сладким? А руки такими нежными? Почему же Чейз не замечал этого раньше?
— Я сказал, что мы завтра отправляемся в путь, значит, так и будет, — сказал он так резко, как сам от себя не ожидал.
Чейз стиснул ладонью приклад винтовки, вытащил ее из-под одеяла и, оперевшись о землю, встал. Голову его окутал туман, и он стоял, качаясь, не отрывая взгляда от непослушных ног и боясь, что они могут подогнуться и тогда он упадет. Затем он быстро схватил мешок, опустился на колени подле валявшихся на земле вещей и принялся их собирать.
Он поднял голову и сказал с деланой улыбкой:
— Простите меня, Сьюзен. Мне вовсе не хотелось быть грубым с вами, тем более после всего того, что вы для меня сделали. Вы спасли мне жизнь, и, не сомневайтесь, вам за это я очень признателен.
Подул легкий ветерок, разметал и без того растрепанные волосы Сьюзен, вздул пузырем ее юбку — о, дьявол, как она была соблазнительна!.. Чейз тяжело вздохнул и тут же вспомнил еще одну картину. Обнаженная Сьюзен лежит под телом гадкого мексиканского подонка, а его приятель кричит, чтобы тот поторапливался и уступил ему очередь. Чейз пристрелил их обоих. Он не успел прикончить только Переса, потому что не сразу заметил его. А когда заметил, тот уже вскочил в седло и унесся, словно смерч.
