Влад настрелял гораздо больше "фрагов", чем Ольсен, так как никто не ожидал от него такой смертоносности и прыти. Время по внутренним ощущениям замедлилось, и одна секунда шла как три. Каждая выпущенная пуля нашла "клиента". Влад не был ганфайтером и "маятник" качать почти не умел, но, тренированный по самостоятельно изученной методике "от Дяди Саши", перемещался быстро, а стрелял навскидку метко и на совесть. Овраг имел поперечный профиль не больше главного туннеля канализации, специфику войны в котором Владу пришлось изучить очень хорошо. Именно поэтому Ольсен и продержался так долго, так как конунг просто устроил "зону смерти", пока в пистолете были патроны. И даже без патронов кинутый в лицо очередному противнику килограммовый АПС вывел его из строя. Стрелы просто соскальзывали и отскакивали от его доспеха, но застревали в щите и плаще, в результате к концу боя Влад превратился в жуткую разновидность дикобраза. А от стрелы в лицо его, видимо, хранил сам Маниту или отводящие артефакты, висящие под доспехом на груди. Конунг, чуточку заматерев последнее время в тренировках на мечах с Ингваром и Ольсеном, выхватил свой клинок и столкнулся в спарринге с первым в жизни настоящим противником. Приняв удар правого клинка врага на щит, он молниеносным выпадом воткнул противнику лезвие в грудь. Тут же по сотрясению Влад понял, что получил удар левым мечом врага по ребрам, благо соскользнувшим по касательной по чешуе доспеха. Второй, подбежавший чуть слева противник рубанул конунга по ногам, но удар пришелся по тонкому, зато заговоренному Кольгриммой латному щитку на голени, который не дал отсечь ногу этим коварным ударом. Конунг убил этого бойца сильнейшим ударом края щита в открытое лицо. Следом кто-то прыгнул на него справа и тут же умер, напоровшись на инстинктивно выставленный меч, буквально наколов самого себя на лезвие, как мотылек на булавку. Рукоятка вырвалась из руки Влада, так как клинок, застряв в теле упавшего прыгуна, чуть не вывихнул ему кисть.
"Лучники, залп!" — вдруг услышал чей-то приказ конунг. Поняв, что сейчас его постараются нашпиговать стрелами стоящие на склонах стрелки, Влад быстро сделал шаг влево, чуть не запнувшись о чье-то тело, пригнулся и, мгновенно развернувшись на одной ноге, рванул в сторону. Его зеленый плащ следом за ним сделал "хвост лисы", повинуясь инерции. Лучники, стреляя в упор, просто пригвоздили несчастный кусок ткани, отвлекший на себя внимание, к земле. Влад чуть не упал, когда завязки плаща застопорили его движение. Тем не менее, из пружинного арбалета, закрепленного на правом предплечье, он вогнал стрелу в красную орущую морду очередного подбегающего противника. Выхватив засапожный нож, "финку НКВД", Влад движением острия к плечу перерезал мешающую лямку и тут же прыгнул вперед, навстречу следующему врагу, сжав рукоять оружия по-особому, "в горсти", вогнав тут же клинок в шею, чуть выше неприкрытого ворота кольчуги. Внезапно прямо перед ним в овраг буквально спрыгнул здоровенный воин с огромным двуручным мечом и тут же, еще не приземлившись, обрушил свой длинный клинок на Влада, по максимуму используя инерцию тела и оружия. Меч разрубил надвое подставленный в последний момент щит и ударил по кольчуге, служащей рукавом ниже локтя. Рука у конунга буквально отсохла, а его самого отбросило назад. В этот момент лучники дали второй залп. Стрелы дружно ударили смертельным градом, клюнув по шлему и доспеху, а одна, злодейка, пробила левую икру. Конунг "поплыл". Он оказался без оружия — его нож остался в горле убитого врага, когда его откинуло этим страшным ударом меча. Действуя уже почти автоматически, на уровне рефлексов, Влад выхватил из-за пояса свою "счастливую вилку" и метнул в гиганта, как раз сделавшего к нему шаг, с очевидным желанием разрубить пополам. Тот, может, и отбил бы, но огромный двуручник уж точно не был предназначен для отбивания стрел, ножей или вилок, поэтому "оружие последнего шанса" вошло в левую глазницу и пощекотало мозги. Мозг гиганта подобных тактильных ощущений не выдержал и отключился. Навсегда.
