— Так, — пробормотал Скай. — Идем дальше.
Произнеся эти слова вслух, он сразу почувствовал себя лучше. Велико было искушение остаться здесь и, сидя на лавочке, складывать случайные черточки в слова — в ответы, которые он так хотел получить.
Изо всех сил борясь с самим собой, Скай заставил себя отвернуться от скамьи и пошел прочь. Руны принадлежали Сигурду, являлись источником его силы. Старик использовал их могущество, чтобы поработить чужую душу. И не имело значения, что Скай долго и упорно изучал магию рун. Он знал, что не сможет одолеть Сигурда его же оружием. Не сейчас. Если он хочет освободить Кристин, нужно заполучить собственное.
Скай направился к уходящему в глубь квартала переулку. Люди, поодиночке, парами и группами, шли мимо. Очевидно, в дневное время многие пользовались этим путем, и он не останется один, однако Скай колебался. Это был тот самый переулок, в конце которого, там, впереди, во тьме, он повстречал мертвых.
Он уже собрался повернуть обратно, но его остановило воспоминание о Кристин. Как бы там ни было, ночное происшествие каким-то образом связано с тем, что в его жилах течет кровь Маркагги. И ведь именно ради изучения прошлого своей семьи Скай приехал на Корсику.
— Новые тайны, иная кровь, — пробормотал он и быстрыми шагами — пока не передумал — направился в переулок.
Даже при свете дня там было заметно темнее, чем на площади. Высокие дома из темного гранита угрюмо нависали над булыжной мостовой, все окошки закрыты ставнями. Между каменных стен ощущался холод. Нет, не совсем так — вот двое школьников прошли мимо в рубашках с короткими рукавами, и не похоже, чтобы они мерзли. Это что-то иное. Едва ребятишки вышли на солнечный свет, они сразу радостно загомонили, будто что-то связывало им языки в затененном переулке. И другие люди шли мимо Ская молча, с опущенными головами.
Он свернул за угол — и понял, почему прохожие были безмолвны, минуя это место: смерть пришла в дом Люсьена Беллаги.
Все чувства Ская свидетельствовали об этом. Запах — нет, не гниющей плоти, для него было еще слишком рано. Но ощущался в воздухе легкий привкус, который заглушал даже раскуренные благовония. Это был запах не-жизни. Холодеющая кожа, расслабленные члены, застывающая в сосудах кровь.
А затем Скай увидел на двери и венок из цветов и веточек, и вплетенный в него черный шелковый шарф.
Слух также угадывал присутствие смерти. Не в том негромком плаче, который, как Скай теперь осознал, он слышал с той самой секунды, когда вступил в переулок. Нет, это был новый звук.
