— Я, я! Собирайся, а я быстро предупрежу Лору и возвращусь за тобой. Поторопись, поезд уходит, насколько я помню, где-то в полшестого.
— Ты уверен, что мы успеем?
— Абсолютно!
Вилли возвратился, как раз в тот момент, когда Гизела заканчивала укладывать в сумку самое необходимое.
— И все же я могу ехать сама, — упрямо заявила девушка. — Выпила-то всего один глоток.
— Нет, не стоит. Ты можешь заснуть за рулем и попасть в аварию, причем пострадают совершенно посторонние люди. — Против такого аргумента Гизела спорить не стала. Она вспомнила трагедию, в которой был виноват ее отец.
Всю дорогу до станции Вилли молчал, Гизела была ему за это благодарна, она вся ушла в свои невеселые мысли.
Девушка все еще не могла поверить, что смерть отца — это реальность, а не какое-то несчастливое стечение обстоятельств, введшее окружающих в заблуждение. Она разговаривала с отцом позавчера вечером и ощутила, что, впервые после злосчастного суда, в его голосе появились нотки оптимизма.
«Мне очень не хочется навредить твоему положению, дочка», — сказал он и возвращался к этой мысли несколько раз в течение разговора.
От своих размышлений Гизела отключилась только тогда, когда Вилли вручил ей билет первого класса на поезд. Она автоматически взяла твердый квадратик, а потом нервно воскликнула:
— Я же не дала тебе деньги на билет. — Девушка стала нервно рыться в своей сумке. — Черт, не могу ничего найти в таком беспорядке!
— Не стоит волноваться из-за такого пустяка.
Вилли стоял, как скала, на платформе, скрестив сильные руки на груди. Похоже, произведенные расходы его действительно совершенно не волновали. А Гизела не могла ответить на вопрос, чего ей хочется больше — придушить его или поцеловать.
— Ограничим вашу благотворительность этим последним жестом доброй воли. По-моему, вы далеко не миллионер, чтобы вести себя так...
Девушка прикусила язык, чтобы не сказать какую-нибудь бестактность. Вилли холодно пропустил ее слова мимо ушей и не стал комментировать оценку девушкой его финансового положения.
— Ты возвратишься сюда, когда все там закончится? — спокойно поинтересовался он.
Гизела уже стояла в купе. Она вздрогнула от неожиданности и севшим голосом спросила:
— А вы с Петером еще будете здесь?
Спокойные глаза Вилли уперлись в нее, и он в своей обычной манере констатировал:
— Да, будем, если ты этого хочешь, Гизела. Она шумно вздохнула. Вилли серьезный человек и просто так словами не бросается.
— Да, я очень хочу этого, — сказала она совсем просто.
