Освободители полагаются на технику воинственного вмешательства как необходимой меры для освобождения животных, учитывая природу нынешнего общества и людей. Работу внутри системы и ненасильственное сопротивление они считают неприемлемыми. В дальнейшем я приведу их доводы против подобных тактик.
Я также опишу, как они намерены попробовать расшатать систему. Кроме того, я объясню, каким образом люди, посвятившие себя этой революции и занимающиеся саботажем, могут по-прежнему поддерживать любовь и мир в своих жизнях.
Глава 2
Мир сотворен для всех созданий
Чтобы прояснить свое отношение к животным, освободители делают следующее заявление:
Все живые существа равны! Люди не заслуживают никаких привилегий или особого положения. Вообще, люди — это единственные создания, способные творить зло.
Животные наделены правом наслаждаться собственными жизнями, будучи свободными от человеческого препятствования. Животные все чувствуют, а это означает, что они осознают свои интересы и потребности и понимают, когда те удовлетворены или не удовлетворены. Люди не имеют права вмешиваться в жизнь других созданий и мешать им удовлетворять свои нужды, как люди удовлетворяют свои.
Освободители говорят, что проблемы окружающей среды связаны с проблемами животных. Они считают, что эта связь очевидна. Если ты уважаешь животных, ты уважаешь их дом. Срубить дерево значит лишить животных части жилого пространства. В некоторых случаях это жилое пространство множества существ, таких, как птицы, небольшие млекопитающие и насекомые. Освободители знают, почему люди срубают деревья: потому что они смотрят на окружающий мир, как на копилку с природными ресурсами, которую нужно опустошить и которая служит только интересам людей.
Освободители считают, что человечество решило, что весь мир служит только ему. Оно помещает себя в центр всего сущего. Имя такому отношению антропоцентризм. Он позволяет людям относиться и к животным, как к «природным ресурсам», объектам использования и потребления человеком. Эти своекорыстные идеи воспеты в религиозных писаниях, таких, как Библия. Эти тексты наделяют практики насилия так называемым божественным одобрением и ограждают их от осуждения, воздвигая непробиваемые стены веры. Кровожадному человечеству достаточно самого слабого оправдания бойни, чтобы оно могло спать спокойно, а когда оно еще и вооружено верой, его вообще невозможно заставить прекратить бесконтрольный холокост.
