Поэтому корейские разбойники изображены не как бунтари, нарушители порядка, а как люди «другого мира», где все ведут простую вольную жизнь и никто никого не притесняет. Их мир даже отделен от общества обычных людей каменной дверью, и утопическое царство, организованное Кильдоном, тоже находится за пределами Кореи, на некоем острове Юльдо в море. Это тот же «иной мир разбойников», который из идеального сообщества, противопоставленного всем остальным людям, превращается в государство, где весь народ занят простой полезной работой, и правит там мудрый монарх.
На Дальнем Востоке человеку, разочарованному в официальной деятельности, видевшему несовершенство социальных институтов, даосское учение предлагает возможность отойти от общественной жизни и связанных с нею норм поведения. Поэтому, в отличие от героя Шиллера, который оказался один против всех, Хон Кильдон отвергает неустроенное общество с позиций человека, придерживающегося принципов естественного поведения.
В повести идеи социальной утопии — гармонических отношений между людьми — в какой-то мере переплелись с даосским отрицанием общественной жизни как зла и поисками совершенного мира, который должен находиться где-то вдали от несправедливого общества.
Основа для трагической коллизии есть и в повести «Верная Чхунхян». Здесь рассказывается о запретной любви. Он — сын уездного правителя, она — дочь кисэн — певицы и танцовщицы, которая в традиционном обществе находилась на самой низкой ступени. Между героями — социальный барьер, но они любят друг друга, невзирая на этот барьер, вопреки воле отца юноши, встречаются тайно, втайне заключают брак. Потом молодого человека увозят в столицу, а Чхунхян домогается новый правитель. Действие в повести развивается так, что, казалось бы, трагическая развязка неизбежна. В каком-то смысле перед нами корейские Ромео и Джульетта. Но герои в конце концов соединяются и оставляют большое потомство. Трагедия Ромео и Джульетты не состоялась. Почему?
Дело в том, что Шекспир развивает собственно ренессансную тему — показывает свободную человеческую личность, ее возможности, дерзания и гибель в столкновении с бесчеловечным обществом. Подчеркивается необыкновенный индивидуализм героев, отказ от всего, что не связано с их чувством. Поэтому старая родовая вражда семей и сама принадлежность к той или иной фамилии для них не имеет значения. Герой ради любви отказывается даже от своего имени.
Для Моннёна же родовое имя, традиции — это живая реальность, ему и в голову не приходит, что можно ими пренебречь. Он продолжает оставаться включенным в систему рода и социальной группы чиновников и не собирается отказаться от своего положения во имя любви, как это делает Ромео.
