Во сне Самурай снова увидел Ято. Над озером низко висело свинцовое небо, в котором кружили снежинки. Самурай и Ёдзо, завернувшись в соломенные плащи, которые в Ято назывались кэра, в сапогах из соломы, стояли, затаив дыхание, у самого берега и смотрели на черную воду, местами схваченную льдом, припорошенным снегом. Сквозь сухие листья тростника виднелась стайка чирков. Ёдзо тронул Самурая за плечо и указал пальцем на лебедя вдали, у одиноко торчавшего дерева, погрузившего голову в воду. Это была перелетная птица, которую в их краях называли «белая птица».
Самурай кивнул, он слышал тяжелое дыхание Ёдзо, будто тот раздувал угасающие угли. Из какой страны прилетела сюда эта птица? — гадал он. Каждый год стая белых птиц, кружа в зимнем небе, неизменно появляется в Ято. Они прилетают из неведомых стран, из-за моря.
По знаку Ёдзо Самурай быстро заткнул уши пальцами. Но выстрел был слишком громким. Несколько десятков чирков взмыли ввысь. Белая птица тоже попыталась взлететь, но тут же упала в воду. Хлопая крыльями, она заскользила вдоль берега. На воде появились круги, звук ружейного выстрела тоже кругами расплывался в холодном небе. Хорошо, что промахнулся, подумал Самурай. В ушах оставался гром выстрела, в носу — запах пороха…
Предположение Самурая подтвердилось. На следующий день, вечером, когда посланники и сопровождающие их слуги пришли на рынок, неподалеку от монастыря, там оказался тот самый японец, внимательно наблюдавший за ними.
Некоторые из индейцев, подражая испанцам, были в сомбреро и кожаной обуви, большинство же — обнажены до пояса, толстые косы лежали на голых плечах. И разложенные на земле товары, и гортанный говор индейцев поразили японцев. Дайскэ насмешил всех, нахлобучив на голову сомбреро; Самурай вдруг заметил в некотором отдалении, у огромного пропыленного платана, того японца, с завистью смотревшего в их сторону.
— О! — Самурай быстро направился к нему. — Хорошо, что пришли. Почему к нам не заглянули?
— Я не могу там появляться. Поэтому с полудня дожидаюсь вас здесь.
Танака и Ниси подошли к Самураю и бывшему монаху.
— Далеко отсюда Текали?
— Нет, совсем рядом, у озера за городом.
Как и в прошлый раз, он поглаживал одежду Самурая и Ниси и, словно вспоминая что-то, прикрыл глаза.
Ударили в колокола. Звонили к вечерне, и для японцев это было знаком, что пора ужинать. Веласко сказал им, чтобы они возвратились, когда зазвонит колокол.
— Нужно возвращаться, — приказал Танака. — Если опоздаем, скажут, что нарушаем порядок.
