— Насилия?
Ралф ухмыльнулся как-то особенно нагло, и если бы не головокружительная скорость, с которой мчалась машина по извилистой проселочной дороге, Линда непременно ударила бы мужа. Похоже, он предусмотрел даже это.
— Да через несколько секунд, стоит немного поласкать тебя, о насилии не будет и речи. Мы оба это знаем. Но ты опять берешь на себя слишком много. Меня не интересует твое мнение.
Линда закрыла глаза ладонями, пытаясь унять дрожь в теле и немного успокоиться. Не верилось, что это они с Ралфом разговаривают подобным образом.
— Я подумал: может, благородный Майкл поджидает тебя в своей колеснице? После полуденных обжиманий его пыл наверняка не угас.
— Он уехал в Лондон показаться врачам. — Линда старалась говорить как можно спокойнее, глядя прямо перед собой. — И, по-моему, я уже сказала, мы просто разговаривали.
— Ты сказала не только это, дорогая. — Ралф произносил слова с подозрительной ласковостью. — Хочу предупредить, что ты играешь с огнем, а это всегда сулит неприятности.
— Не собираюсь с тобой спорить.
— Приятно слышать, — отозвался тот. — Тогда откинь спинку сиденья и наслаждайся поездкой.
«Наслаждайся поездкой»! Эту же фразу бросила на прощание Мегги, и у Линды холодок пробежал по коже.
Приглашение посетить дом сестры удивило и обнадежило Линду. Всю долгую дорогу в Шотландию она вспоминала, как перед ней, шестнадцатилетней, мечтавшей встретиться и подружиться со старшей сестрой, единственным родным по крови человеком, захлопнули дверь. Теперь Линду встретил муж Мегги, который попытался подготовить ее к тому, что предстояло увидеть.
— Она очень больна, Линда, — прошептал он, собираясь постучать в обшарпанную дверь спальни жены. — Но то, что она захотела принять тебя, уже добрый знак. Мегги нуждается в примирении с тобой и со своим прошлым.
— Что ты имеешь в виду? Не понимаю. — Линда озадаченно посмотрела своими большими синими глазами в его доброе лицо.
— Мегги объяснит.
С этими словами он постучал и почти втолкнул Линду в комнату.
— Я буду в саду, если потребуюсь. Чуть позже принесу вам кофе.
Сестра подняла голову, и Линду поразили перемены в ее внешности. Шесть лет буквально разрушили Мегги.
— Линда. Славная, милая, нежная малютка Линда.
Голос Мегги звучал низко и несколько зловеще, и Линда замерла у двери, не решаясь подойти ближе.
— Итак, ты снова здесь. Я надеялась, что ты приедешь.
— Правда? — Линда в нерешительности топталась на пороге, глядя на искаженное злобой желчное лицо.
