Они пили мелкими глотками холодный эль. Солнечный свет, пробиваясь сквозь ветви дерева, создавал причудливый узор на старой крышке стола.
— Ты похудела. — Когда Ралф заговорил, нарушив уже привычную напряженную тишину, Линда непроизвольно вздрогнула, и несколько капель густого золотистого напитка пролилось на столешницу. — И стала нервной. — Он дотронулся до ее волос, убрав выбившуюся шелковистую прядь. — Ты не поверишь, но порой меня тяготит бремя вины за твое… ммм легкомыслие.
— Ты, похоже, считаешь меня вавилонской блудницей, — отстраняясь, спокойно ответила Линда.
— А ты, конечно, не согласна с такой оценкой? — натянуто спросил Ралф, откинувшись на спинку стула и полуприкрыв веки. — Впрочем, лучше не отвечай. Не хочу выслушивать ложь. А вот и наш заказ!
Хозяйка принесла жареную форель с гарниром из молодого картофеля и зеленого горошка. Линда благодарно улыбнулась ей, радуясь, что неприятный разговор прервался. «Беда с заглавной буквы», всплыли в памяти слова Майкла. Точно! Линда взглянула на Ралфа, жующего с аппетитом и явным удовольствием. Волевое красивое лицо и большое сильное тело, знакомые до боли. Как-то сами собой вспомнились чувственные ласки Рал-фа, когда-то переполнявшие ее желанием.
Она покраснела, стыдясь неожиданного поворота собственных мыслей, опустила глаза и заставила себя проглотить ломтик картошки. Есть совершенно не хотелось, и уж, наверное, никогда не захочется. Она смогла одолеть лишь половину порции и отодвинула тарелку.
— Нет аппетита? Отчего же? — деланно удивился Ралф.
— Ради Бога! Я не голодна, только и всего.
— Похоже, ты вообще не испытываешь голода в последнее время. Наверное, слишком занята, чтобы думать о еде.
— Ралф, ты вправе не уважать меня, но, поверь, мне тоже не просто расторгнуть наш брак, который в основном меня устраивал…
— Да ну?! — Он неожиданно резко подался вперед, взял в ладони ее лицо и заставил смотреть ему прямо в глаза. — Это все, что ты можешь сказать? После того, что сделала? «Мне не просто расторгнуть наш брак, который в основном меня устраивал», — презрительно передразнил он.
— Оставь меня в покое! — Линда попыталась вырваться, но Ралф был готов к этому и усилил хватку.
— Не выйдет, моя милая! — Его американский акцент стал вдруг особенно заметным. — Нравится тебе или нет, на данный момент ты миссис Ралф Бьюмонт, и будь я проклят, если отступлюсь. В конце концов, я никогда не был размазней, не так ли?
Но тут он замолчал, потому что слезы, которые Линда больше не могла сдерживать, потекли по его пальцам.
