— Сара, не спорь, — негромко, но не терпящим возражения тоном ответил Николас. — Доктор Фрэнк обработает твои раны, чтобы они не болели и быстрее зажили. С такими ногами, как у тебя, надо обращаться с особой бережностью, — добавил он совсем другим, мягким, чуть ли не нежным голосом.
Тепло, заполнившее грудь Сары, превратилось в обжигающий огонь, мгновенно распространившийся по всему телу. От неловкости, смешанной с радостью, она опустила длинные ресницы и не посмела продолжить спор...
Они подъехали к светлому зданию больницы менее чем через четверть часа. Николас вылез из машины, обошел ее спереди, открыл дверцу со стороны Сары и опять взял ее на руки. Та сильнее смутилась.
Если у «Эннесли-хаус» ей было не до стеснения, то сейчас, когда боль поутихла, представляя, как он внесет ее в здание больницы, она чуть не умирала от стыда.
— Николас... — начала Сара еле слышно.
— Спокойно, — ответил он. — Обхвати меня рукой за шею, так тебе будет удобнее.
Сара глубоко вдохнула, втягивая в себя волнующий аромат Николаса, и чуть подрагивающей рукой обняла его за шею, к которой так мечтала прикоснуться. На его лицо она умышленно не смотрела, но увидела краем глаза, как он плотнее сжал губы.
Ее охватило вдруг нестерпимое желание никогда не убирать руки с его шеи. А еще захотелось, чтобы он нес ее вот так нескончаемо долго куда угодно, хоть на край света.
Патриция боялась, что Николас окажется ненормальным, а это я чокнутая, усмехнулась про себя Сара.
Он отпустил ее лишь в кабинете врача. Усадил на мягкую, покрытую белоснежной простыней кушетку у окрашенной в песочный цвет стены.
— Итак, вы и есть пострадавшая? — спросил доктор Фрэнк, глядя на Сару внимательными добрыми глазами.
— Да, — ответил за нее Николас. — Познакомьтесь: Сара...
— О’Нейл, — поспешно подсказала она, еще ни разу до настоящего момента не называвшая Николасу свою фамилию.
Он многозначительно улыбнулся ей. И, вновь увидев на его щеке продолговатую ямочку, Сара тоже расцвела улыбкой.
— Это Сара О’Нейл, доктор Фрэнк. — Николас посмотрел на врача, потом опять повернулся к Саре. — Сара — доктор Фрэнк.
— Очень приятно, — сказала она.
— Мне тоже. — Доктор Фрэнк потер руки. — Что ж, давайте осмотрим ваши ножки.
Николас кивком показал обоим, что удаляется в коридор, и вышел.
Врачей Сара не любила с тех пор, как в возрасте восьми лет в самый неподходящий момент — весь ее класс как раз уезжал на фестиваль народного творчества в Эдинбург — попала в больницу с двусторонним воспалением легких. Но сегодня и кабинет, оформленный в мягких бежевых тонах, и врач с добрыми, глубоко посаженными глазами под седеющими бровями, и даже наполняющий воздух запах лекарств показались ей не отталкивающими, а весьма приятными.
