Денель задумался, затем собрал карты и раз уже, наверное, в десятый стал их пересчитывать. В первую секунду Юрек похолодел, но тут же легким движением ноги сбросил карты на ковер и осторожно, стараясь, чтобы туловище даже не шевельнулось, стал по очереди отодвигать их ботинком от себя как можно дальше.
Денель закончил считать. В колоде было тридцать карт. Он триумфально посмотрел на Юрека, но тот заботливо раскладывал перед собой деньги, совершенно не интересуясь тем, что делает соперник. Сбитый с панталыку Денель откинулся назад и заглянул под стол. Между его широко расставленными ногами лежали две карты. Юрек тоже нагнулся и взгляды противников встретились под столом.
— У вас карты упали,— заметил Юрек, шмыгнул носом, покачал головой и добавил: — Может быть, возьмем новую колоду?
Денель закусил губу. Протестовать, доказывать недоказуемое и выставлять себя в глупом свете не хотелось, хотя он проиграл «пульку» в три тысячи. Он молча поднял с ковра карты, распечатал новую колоду и закурил.
— По рюмочке? — предложил сидевший в глубине комнаты на диване Шу.
Денель кивнул. Шу наполнил три рюмки, две поставил на стол, а сам вернулся на свое место, откуда, потягивая маленькими глотками «Курвуазье», наблюдал за тасующими карты руками.
Все шло по плану.
Великий Шу сидел у маленького столика, заставленного всевозможными бутылками, соками и кока-колой. Впервые за последний, может быть, десяток лет его волновала игра, да еще игра, в которой он сам участия не принимал. Он пил рюмку за рюмкой, и сердце колотилось, как в юности. Разумеется, такой прилив чувств вызывал в нем не конечный результат происходившей за столом дуэли. Результат он знал. Великий Шу наблюдал за талантливыми маневрами молодого человека, прицепившегося к нему, как репей, еще в какой-то провинциальной глуши и таскавшегося за ним и во Вроцлаве, и вот теперь в Варшаве. Надо отдать ему должное — он своего добился. Необходимо иметь в себе нечто большее, чем просто интерес к картам или желание выиграть, чтобы с такой страстью отдаться игре, в которой можно проиграть все, а выиграть лишь деньги. Петр делал, что мог, чтобы отвадить молодого человека от карт, — не подействовало. Видимо, невозможно повернуть в другую сторону то, что предопределено судьбой. Сейчас же смешной мальчишка на его глазах превращался в Шу, настоящего Шу с большой буквы. Предположения переходили в уверенность. Петр Грынич уже знал: именно вот этот простоватый с виду паренек в скором времени будет лучшим игроком в этой стране.
