— Меня не интересует никакая работа.
— Но это деньги. Огромные.
— Меня не интересуют деньги. И вообще, ты получила обо мне несколько отрывочные сведения. Поэтому устаревшие. Я этим давно не занимаюсь. В жизни есть вещи поважнее. Так что...
— Знаешь, меня тоже с некоторых пор деньги не интересуют. И все-таки я добьюсь, чтобы ты это сделал.
Своего девушка уже добилась — она его заинтересовала.
— И что же это такое? Какие-нибудь личные счеты?
— Я тебе не скажу.
Если это была ловушка, то уж слишком примитивная.
— Где это?
— Под Варшавой.
— А все-таки о чем речь?
— У меня на одного человека узелок завязан. На память. Чтобы не забыть.
Шу захотелось пить, и он налил себе полный бокал шампанского. Предложение девушки, как ни странно, тронуло его. Она, видимо, уже немало лет провела «в профессии», знала жизнь, но когда дело коснулось чего-то интимного, сугубо личного, она растерялась, не зная, что предпринять, и вновь стала несмелой и наивной девушкой, бегавшей в университет в плащике «болонья».
Какие-то из его мыслей она прочла и понуро опустила голову.
— Ты прав. Во всем этом может быть ловушка. Если подходить с твоей стороны.
Шу был уже уверен, что никакой ловушки здесь нет, но продолжал изучать свою собеседницу.
— Западни, ловушки, измены — это удел сильных или трусов...
Она парировала легко и непринужденно:
— А вот кем бы был ты, если бы принял подарок?
— Дураком, хотя это может прозвучать и невежливо. Полное бескорыстие в твоей или моей профессии встречается... сама знаешь.
Йоля закусила губу.
— С моей стороны никакого бескорыстия нет. Я хочу, чтобы ты превратил этого... — она не подобрала нужного слова и мотнула головой, — в мусор, в окурок, в плевок. Чтобы он в бешенстве грыз ногти, чтобы у него ум зашел за разум и он всю оставшуюся жизнь только и пытался понять, как же такое могло случиться.
Она посмотрела на Шу с ласковой и мягкой страстью, как жена Юрека, которую тот провожал на вокзале.
— Подробности я тебе рассказывать не буду.
У тебя такая ситуация, что ты боишься ошибиться. Тебе сейчас нельзя ошибаться. Но посмотри на меня, Шу,— она закинула руки за голову и затеребила пальчиками держащий платье узелок под шеей.— Скажи, разве ради такой девушки, как я, не стоит рисковать или даже совершать ошибки?
Шу смотрел на нее во все глаза — она действительно была очаровательна. Он укоризненно покачал головой, но жест этот мог означать только одно — согласие.
***
Примерно в это же самое время Юрек Гамблерский, исполняя с Баськой в постели прямо-таки акробатический сексуальный этюд, потерял равновесие и упал на пол. Охота продолжать занятия эквилибристикой сразу пропала, и он, потирая ушибленный копчик, нащупал кресло и достал из кармана пачку сигарет. Закурил, подошел к окну, выглянул и тут же протрезвел.
