— Естественно, — со смешком повторила за ним Абигейл, стараясь не думать о той «сногсшибательной женщине с длинными темными волосами», которую он искал. — Меня настораживает, что по ходу развертывания этого увлекательного сюжета на фоне снежной бури, ты делал слишком много предположений.
Ее критический тон заставил мужчину недовольно нахмуриться. Но он не стал парировать, а лишь спросил:
— Интересно, а как бы ты стала выпутываться из подобного сюжета, в котором фигурировали бы две темноволосые женщины с одинаковой фамилией, пользующиеся одним и тем же автомобилем?
— Ты прав. — Она вынуждена была согласиться с логичностью его доводов. — И надо же, как получилось: этот «пежо» принадлежал сначала Элоиз, а потом стал моим! Вот уж действительно сюжетец!
Тогда он назвал ее мисс Барринг, и она, еще не выйдя из шокового состояния после злополучного виража по обледеневшей дороге, в тот момент не спросила его, откуда ему известна ее фамилия. А если бы спросила, то, возможно, всей этой истории и не было бы или, по крайней мере, она не оказалась такой запутанной. Интересно, как все могло бы повернуться, спрашивала себя Абигейл, если бы Крис не позвонил ему в это утро, а Ник наткнулся бы на нее просто как, совершенно посторонний, незнакомый человек, у которого бы и в мыслях не было, что ее зовут Элоиз, и она является невестой его брата?
— Элоиз предложила мне свой «пежо» только потому, что ее приняли на работу в какую-то автомобильную компанию, — задумчиво, растягивая слова, произнесла Абигейл. — Если бы она эту новую работу не получила, я осталась бы в своем стареньком сером «форде»... По сути дела, к темно-зеленому «извозчику» кузины я еще не привыкла, и мне кажется, именно поэтому не смогла удержать его под контролем на той дороге.
— Не только поэтому. Тебе еще не повезло с погодой, — сухо заметил Ник. — Такого жуткого снегопада здесь не было уже лет десять, и, конечно, он мог выбить из колеи любого водителя.
— Пожалуй, ты прав.
При воспоминании о снежных завихрениях вокруг машины, о ледяных выбоинах под колесами, Абигейл вся так и съежилась. Пододвинув кресло к камину еще ближе, она протянула руки к огню и с ужасом заметила, что ее пальцы начали дрожать. А голова уже разболелась настолько, что ей стало трудно сохранять ясность мысли.
— Ты, должно быть, по-настоящему заботишься о своем брате, если готов был откликнуться на его просьбу даже в такую непогоду.
