— И я, — хмыкнул Дэн. — Времени нет.
— И что, реально Никитин ящик взломали?
— Реально. Хотя, вообще-то это произошло и виртуально одновременно, — он хмыкнул. — Только там ничего интересного не было. Скрытный парень.
— А я тоже хочу там порыться! — выкрикнула я громко. — Дай мне пароли!
— Почему ты всегда так громко орешь? — удивился мой собеседник. — Смотри, голубей распугала. Кстати… — он порылся в кармане джинс и вытащил наружу горсть семечек, которую тут же принялся кидать птицам. Наглые пернатые, увидев бесплатный хавчик, с обнаглевшим видом подлетели к нам и принялись едва ли не драться за каждую семечку, глухо воркуя (наверняка ругательства)
— Лучше бы мне дал, — недовольно взглянула я на птиц, толкающихся едва ли не у наших ног. — Я тоже люблю семечки.
— Я тебе потом куплю, Чип, больше нет, прости, — развел руками Смерчинский. — Что-то мы отвлеклись. Слушай дальше и вникай.
— Угу.
— Я специально приехал на физкультуру к этому товарищу, Никите.
— В этом году у нас и экономистов физра в одни и те же часы, только у них преподы другие, — встряла я.
— Знаю. Я приехал, подошел к нему, чтобы вживую полюбоваться и как раз услышал из его разговора с другом, что у него и Олечки было свидание, и как он счастлив быть рядом с ней.
— Я тоже что-то такое слышала! — опять воскликнула я, припоминая тот счастливый день, когда мне удалось сделать фото. — Только отрывками, о том, что он чему-то рад, а его друг, парень в очках, как раз поддакивал ему.
— Надо же, — удился Дэн, — мы слышали почти одно и тоже. Интересное совпадение. Только у меня слух лучше.
— И мания величия к тому же.
А он, игнорируя мои слова, продолжал:
— Я бы больше услышал, только меня заметил Палыч, препод, который баскетбольную команду тренирует…
— А, так это ты "дьяволенок"? — непонятно чему обрадовалась я, вспомнив и слова препода по физкультуре.
— Да, наверное, Палыч всегда меня так зовет, с первого курса, — усмехнулся Денис. — Классный тренер, может из любой развалины сделать отличного баскетболиста. Кстати, тогда же я увидел, как ты своего Никитку фотографируешь едва ли не в упор. Как он не заметил этого — просто удивительно.
— Молчал бы.
— Я и так не стал оглашать твоих действий, Бурундук. В общем, я сопоставил факты и понял, что он тебе нравится. У тебя такое лицо было дурное, когда ты его фотала, — на смазливом лице вновь появилась улыбочка, давшая возможность блеснуть в солнечных лучах заходящего приветливого солнца ровным белым зубам. — Но это был сочный кадр!
