Напряженное предвкушение достигло высшей точки. Кэйла каждой клеточкой ощущала близость его губ.
— Сладкая, — прошептал Джек, пробуя на вкус ее нижнюю губу.
Кэйла прерывисто дышала, наслаждаясь пьянящей лаской. Джек расслышал вздох наслаждения, вырвавшийся у нее, и прервал его поцелуем, наконец овладев ее приоткрытыми губами. Его язык проник внутрь, демонстрируя такое чувственное творчество, что колени ее начали слабеть.
Кэйла прижалась к холодильнику, Джек прильнул к ней. Она оказалась зажатой между гудящим агрегатом и трепещущим мужским телом.
Джек провел свободной рукой по волосам Кэйлы и обхватил затылок, притягивая ее еще ближе и целуя. И она с восторгом растворилась, растаяла в этом поцелуе, подчиняясь его восторгу, его губам, его рукам.
Натиск настойчивых бедер Джека оказался невыносимо возбуждающим, и Кэйла лихорадочно отдалась страсти, вторя движениям языка и тела мужчины с такой же горячей настойчивостью, пока не потеряла ощущение времени и места.
Внезапно холодильник за спиной Кэйлы щелкнул и задрожал, словно бился в предсмертной агонии. Женщина испуганно отпрянула.
— Что это?
— Холодильник, — пробормотал Джек ей в губы. — Черт с ним.
Но Кэйла уже очнулась от чувственного тумана, постепенно возвращаясь к реальности. О чем она вообще думала? Ее дочь спит в соседней комнате. Вдруг она проснется и увидит свою мать в объятиях Джека?
В объятиях страстного, сексуального, потрясающего мужчины, своенравно шептал чувственный голос плоти. Ее бывший муж по сравнению с Джеком был лишь бледной тенью мужчины. Внешне Брюс выглядел весьма привлекательно, казался добродушным, но под этой наружностью скрывался человек, напрочь лишенный чувств, заботившийся только о себе и не питавший истинной страсти ни к чему, кроме своей работы.
Воспоминания придали Кэйле сил.
— Отпусти меня.
Джек неохотно отпустил ее.
— Кажется, это уже становится привычкой, — раздосадовано проворчал он. — Нас все время что-то прерывает.
— Это пора прекратить.
— Согласен, — пробормотал Джек. Черт, если бы не проклятый перелом, он бы затащил сейчас ее в постель и до рассвета занимался с ней любовью. — В следующий раз нам никто и ничто не помешает.
— Ты меня не понял. Поцелуи пора прекратить.
— Почему?
— Потому что.
Джек рассердился, заслышав надменные нотки в голосе Кэйлы.
— Я не трехлетний ребенок, чтобы выслушивать глупые ответы. Потому что что? Не потому ли, что тебе это весьма понравилось?
— Именно поэтому.
Ее честность сразила Джека.
