— Ну что? — поинтересовался Джетро у Кэрри в перерыве между дублями. — Ты произвела впечатление на мистера Мэтьюса?
— Определенно, — вздохнула девушка, вспоминая смеющиеся глаза Тони.
— Теперь перед тобой открываются новые горизонты?
— О да. Питер уже позвал меня в следующий фильм. Социальная драма, есть где развернуться.
— Понятно. — Джетро помолчал. — Что ж, я очень за тебя рад.
И все. Никаких намеков, никаких подсказок, думай что хочешь, дорогая.
Только начав играть, Кэрри поняла, что у нее гора с плеч свалилась: хотя съемочная группа и не знает, кто она на самом деле, Питеру теперь все известно, и он ее одобряет. И еще известно мистеру Мэтьюсу и маме, и они позволили продолжать. Эвелин с ума сойдет от радости. Впрочем, сначала мама обещала слетать к ней и устроить качественную головомойку. Но сестричка вынесет любую бурю, если ее заранее предупредить об уже полученном прощении. Кэрри задумалась. Нет, не стоит информировать Эвелин. Ведь ей, Кэрри, пришлось вынести все в одиночку, неожиданное и неумолимое разоблачение стоило ей минимум пяти лет жизни. Так что пусть сестренка тоже получит свою долю волнений.
В последних сценах этого дня Кэрри занята не была, поэтому просто сидела в уголке, никому не мешая и глядя, как Макс, Джетро, Байуотер и его дублер снимаются в костюмах на фоне синего экрана. Моделировали кусочки финальной битвы, и от актеров требовалось совершать массу странных телодвижений, которые при дальнейшей прорисовке на компьютере сложатся в завораживающей красоты картинку.
Она глаз не могла отвести от Джетро. Она влюбилась в него так, что внутри что-то сильно и сладко сжималось, когда удавалось поймать его взгляд, направленный на нее. Все это история с печальным концом, пыталась напомнить себе Кэрри. «Я читал сценарий, — сказал ей как-то Макс, — и в конце мы всех победим». Она тоже читала сценарий собственного будущего — и ничего утешительного в плане отношений с Джетро Фортманом там не находила.
А он был так потрясающе хорош во всех этих железках, с распахивающимися за спиной механическими крыльями, отливающими серебром. На Джетро был легкий шлем, оставляющий открытым почти все лицо — на экране оно будет скрыто за силовыми полями. Его руки в перчатках со стальными пластинами казались больше, чем обычно, а напротив него в еще более устрашающем костюме стоял дублер Байуотера, изображавший совершенно сбрендившего генерала Кэллоу.
— Мотор! Камера! Начали!
Грохот, звон, скрежет металла о металл — и противники будто танцуют танго, а Кэрри уже без всякого труда видела, что должно происходить вокруг. Видела предметы и людей, которых тут не было, взрывы, вспышки, сполохи. И она по-настоящему боялась за Джетро, как будто он участвовал в настоящей битве, и смерть была совсем рядом.
