— Ну конечно, — тоже поднимаясь, согласился с ним доктор Дункан. — Но если провести обследование, то, думаю, я смогу доказать ее правильность. Единственное, что мне нужно, — ваше разрешение поработать с Джулией несколько месяцев.
— Месяцев?! — возмутился Ашерис. — Ребенок должен жить дома, доктор Дункан, а не в лаборатории, где над ним ставят опыты, как над…
— Нет, мистер Эшер, мы бы сделали это не так…
— Она еще слишком мала! Я запрещаю!
Доктор Томпкинс встал со своего места.
— Пожалуйста, мистер Эшер, успокойтесь. Вы же понимаете, как много мы могли бы узнать от Джулии!
— Узнавайте от своих обезьян! Джулия всего лишь ребенок.
— Только телом. Ее умственное развитие во много раз превосходит развитие нормального двухлетнего ребенка. Она — слишком необычный младенец. Поэтому нам бы хотелось как можно больше узнать о ней.
— Джулия не будет предметом научных исследований! — Ашерис вышел из себя, однако не показал этого ни выражением лица, ни голосом. Он лишь крепко сжал зубы. — Я все сказал. Теперь, пожалуйста, приведите Джулию.
— Конечно, — нахмурился доктор Томпкинс и взялся за телефонную трубку. Он что-то быстро приказал своей помощнице и посмотрел на Ашериса. — Мне очень жаль, что вы видите все в таком свете, мистер Эшер, ведь мы ни в коем случае не хотим повредить Джулии.
Ашерис молчал, только взгляд его стал тяжелым.
— Если вы измените свое решение, — опять заговорил Дункан, — я буду счастлив тестировать Джулию. Для медиков она аномалия, с которыми мы не так уж часто сталкиваемся.
Ашерис не успел ответить, потому что дверь отворилась и на пороге появилась его дочь, скорее напоминающая уменьшенную копию взрослой женщины, чем двухлетнего ребенка, своими цвета воронова крыла блестящими волосами, рассыпанными по плечам, золотистой кожей и стройной фигуркой. Она увидела родителей — и лицо ее озарилось радостью.
— Мамочка! Папочка! — крикнула она и бросилась к Кариссе.
— Здравствуй, азиз, — сказала Карисса, употребив арабское слово, означавшее "любимая", когда дочь обхватила ее руками. Она наклонилась и посадила Джулию к себе на колени. — Тебе было интересно с доктором Дунканом?
— О да! У него столько всяких приборов в лаборатории! Он даже позволил мне самой раскрасить картинки моего горла! У доктора Дункана много красок. Семьдесят две, правда, доктор Уолли?
Уолли улыбнулся и кивнул, а Ашерис почувствовал некоторое облегчение от того, что его дочь вновь была рядом с ним. Он перевел взгляд с веснушчатого лица доктора Дункана на безупречно чистое личико дочери и ее умные глазки. Несомненно, они подружились, этого никак нельзя было отрицать.
