Джулия придержала калитку в сад, а потом побежала следом за всеми к пруду, где пальмы и виноград хорошо хранили прохладу. Со стуком поставив ящик на землю и вспугнув воробьев, которые, суматошно треща крыльями, исчезли среди пальм, Карисса вспомнила летучих мышей в пещерах фараонов и вздрогнула. Оглянувшись, она увидела поднимающуюся в небо луну, освещавшую пока лишь южную стену сада. Днем сад приковывал взгляды своим великолепием, особенно по сравнению с пустыней, начинавшейся сразу за его стеной, однако ночью он производил таинственное и мрачное впечатление. Наверное, Карисса просто была не в духе из-за ящика бабушки Петри.
— Похоже, без ломика не обойтись, — сказал Джордж. — Саида, я схожу за ломом?
— Сделай одолжение! И включи, пожалуйста, лампы.
Она улыбнулась стройному семнадцатилетнему юноше — еще не мужчине, но уже не мальчику.
— Обязательно! — Джордж повернулся на каблуках и бросился вон из сада, сгорая от нетерпения так же, как и Джулия.
Карисса не сводила глаз с ящика.
— Я ведь один раз видела прабабушку Петри, верно? — спросила Джулия.
— Верно. Тебе было тогда два годика, и мы взяли тебя с собой в Балтимор. Ты ее помнишь?
— Она была страшная и не сводила с меня глаз, да?
— Да. — Карисса не позволила себе улыбнуться.
Не стоило, конечно, соглашаться с Джулией; но что поделаешь, если она права.
— Я ей не понравилась, я знаю, — продолжала Джулия, — хотя я, честное слово, совсем не хотела ее сердить!
— Ты хорошо себя вела, моя азиз. — Карисса погладила дочь по голове. — Бабушка Петри всегда такая. Ты тут ни при чем.
— А почему?
— Наверное, потому, что все время злится. Не знаю уж, почему. Она никогда ни в чем не нуждалась.
— У меня, мама, есть теория о таких людях, как бабушка Петри. Они очень одиноки, потому что с ними никто не разговаривает, и они думают, будто их никто не любит. Чем более они одиноки, тем больше злятся. Все дело в общении.
Удивившись, Карисса перестала гладить дочь и взглянула ей в лицо.
— Как ты додумалась до этого?
— Наблюдая за Хамидом.
— За садовником?
— Да. Все думают, что он грубый. Я тоже так думала. А недавно стала думать иначе, потому что поняла.
— Что поняла?
— Что он хромает после полиомиелита. И ему все время кажется, что люди смеются над ним за его спиной. Но я никогда не смеялась, и он постепенно решил, что я не замечаю, как он хромает. Теперь мы с ним друзья.
Карисса смотрела на дочь, поражаясь ее глубокому пониманию людей, недоступному не только маленьким детям, но и многим взрослым. Эта проницательность ей тоже досталась от отца, но, к сожалению, у него это качество никак не проявлялось в семейной жизни. Она уже хотела было расспросить Джулию, о чем они разговаривают с Хамидом, как вдруг зажглись лампы и появился Джордж.
